Энке окинул взглядом толпу и берег. Кедры росли здесь только на морской стороне, а вокруг бухты теснились невысокие корявые сосны. Каждая имела свой нрав и выгибалась причудливыми кривулями. Это даже могло показаться красивым, но… Ни тебе берёз, ни осин, ни ольхи, ни чащи высоких резных папоротников в подлеске. Скучная красота…
Дети прибежали на берег первыми, запрыгали вокруг, смеялись, показывали на Энке пальцами, а кое-кто из самых смелых даже подёргал его за подол рубахи. Подростки вели себя куда более сдержанно – они учтиво перемолвились с гостями и встали чуть поодаль, сложив руки на груди и стараясь подражать взрослым в манерах.
Впрочем, один из детей почему-то не прыгал вместе со всеми. Мальчик, которому на вид было зим десять—двенадцать, стоял в стороне и смотрел куда-то мимо Энке, на воду лагуны. Энке невольно задержал на нём взгляд – у мальчишки было неестественно бледное лицо и русые волосы, намного более светлые, чем у сэйдов.
«Наверно, пленник», – подумал Энке, и тут мальчик поднял на него глаза.
Бледное лицо побелело ещё сильнее. Энке показалось, что мальчишка вот-вот заплачет. В следующий миг странный паренёк отвернулся и поспешно ушёл, почти убежал с берега.
Энке тоже отвернулся и стал разглядывать лодки, вытащенные на песок. Самая большая из них даже превосходила по размерам ту, на которой его привезли. Высокий нос лодки тоже был украшен изображением бога, только куда более понятного. По бортам лодки раскинул крылья красно-жёлтый орёл, его клюв приходился на самую макушку водореза, а свирепые чёрные глаза были устремлены в небо. Эту лодку защищал сам Таканга, повелитель грома и великий борец с жуткими тварями нижнего мира. Такой же резной орёл, только маленький, висел у входа в хабаган, отвращая от жилища зло.
Пленник всмотрелся в резное украшение – вдруг опять придёт видение, как тогда, на берегу Пограничной реки? Но ничего не последовало. Богу нечего было сказать или показать Энке, во всяком случае, сейчас.
Между тем к берегу спустились хозяева Клемата – солидные взрослые воины в замшевых одеждах и коротких меховых плащах, небрежно накинутых на плечи. Через плечо у каждого мужчины висела расшитая раковинами сумка. У тавальдов тоже есть такие сумки, только иначе сделанные, в них носят ута – памятные вещи, в которых живёт дух-покровитель владельца. Ну, и прочее что-нибудь нужное можно туда положить.
Наконец между хозяевами явился и вождь клеаматских сэйдов – грузный пожилой мужчина с неприятным, суровым взглядом. В руках он держал священный жезл с резным каменным навершием в виде медвежьей головы. Замшевая рубаха предводителя была разрисована птичьими фигурками, а голову покрывала шляпа, затейливо сплетённая из можжевеловых корешков. Но особенно поражал плащ, наброшенный на плечи вождя. Обычно наплечные накидки шьются из шкур. Но дзинукане, живущие далеко