– Где есть Святой Михаил и русалка, – добавила я.
Он улыбнулся.
– А еще могилы всех Келли. Погребальную песнь для моего отца играла группа волынщиков, а мама и дед в печали стояли неподвижно и слушали… Пока они играли, я взглянул в поля и увидел одинокую фигуру на склоне холма.
– Патрик, – ахнула я.
– Я верю, что это был он. Это произошло шесть лет назад. С тех пор о нем ничего не известно. Слухи, и только, – закончил он.
– Выходит, он не знает, что твои мама и дед умерли, как не знает про Чемпионку и все остальное?
– Мне кажется, у него были свои способы узнавать разные новости из Галлаха, но теперь, когда я оттуда уехал…
– Судя по твоим словам, Патрик мог податься в Америку.
– Он никогда не покинул бы Ирландию, – заверил Майкл. – Онора, думаю, я обязан рассказать про Патрика твоему отцу. Возможно, он не захочет, чтобы ты выходила за человека, у которого такой брат.
– Почему? В последний раз ты разговаривал с Патриком, когда тебе было девять лет. Разных Келли десятки тысяч. Кто может как-то связать тебя с ним?
– И все-таки.
– А ты когда-нибудь слышал о Мартине О’Малли? – спросила я. – Он самый знаменитый контрабандист в горах Коннемары. Вот он действительно вне закона. У него там целая армия. Мартин О’Малли приходится двоюродным братом моей бабушке, а бо́льшая часть ее родственников до сих пор живет в Коннемаре. У Майры на свадьбе были ее племянники – здоровенные такие мужики. Они подогнали к причалу шхуну с грузом торфа. Но в нем были спрятаны бутыли испанского вина и кувшины с самодельным виски – poitín – из Коннемары. Бабушка называет это «парой небольших одолжений от Мартина О’Малли». Как видишь, Майкл, Кили не такие уж робкие и законопослушные, как это может показаться на первый взгляд. Хотя мы все равно не станем рассказывать папе о Патрике Келли.
Бабушку и Оуэна Маллоя мы встретили уже на дороге.
– Я только что рассказала Оуэну историю о Махе, – сказала она. – А ты, Майкл, слышал про эту волшебницу, вышедшую замуж за мужчину из Ольстера? Ее муж хвастался, будто его Маха так быстро бегает, что может обогнать любую лошадь. Король приказал ей участвовать в такой гонке на ярмарке, несмотря на то что она была беременна. Она действительно победила, но потом родила двойню прямо на трассе. Маха прокляла ольстерцев и предрекла им, что все они, идя на битву, будут испытывать боль, как при родах, за исключением Кучулана, который…
– Ах, бабушка, – прервала ее я, – может быть, мы уже пойдем?
– Доскажу в другой раз, – согласилась она.
Майкл усадил на лошадь сначала бабушку, позади нее –