Следом выступил серебряный воин, зычно провозгласил:
– Отмечаю победителя печатью света!
«Странно, – подумал Анаркона. – Почему воин сказал это на языке эльфов? Не зря всё-таки марги учат древние языки».
Опустив ладонь к голове притихшего паренька, воин на мгновение застыл. Внезапно с пальцев серебристого гиганта сорвалось белое пламя и мгновенно впиталось мальчугану в лоб. Постояв некоторое время с закрытыми глазами, паренёк движением, несколько напомнившим жест рыцаря, вскинул руки. Деревня вновь огласилась радостным рёвом. Мальчугана подхватили, стали качать. Глядя на счастливое лицо, Анаркона понял – этот миг будет для паренька самым дорогим в жизни. Крики стихли, когда из толпы вышли трое из деревенских. Широкоплечие парни лет восемнадцати, открытые лица, одеты в дорогу. Воины Клана Синего Цветка уже ждут троицу в сёдлах. Последний арий вышел из круга и прыжком оказался в седле. Теперь уже тринадцать всадников унеслись в направлении недавно появившегося столба пыли.
Анаркона бросился назад, унося в сердце тоскливую занозу. В лагере уже наверняка ищут! Добежав до реки, прыгнул с обрыва в каком-то отчаянном неистовстве. Рассекая воздух, стал жадно хватать ртом воздух. Эмоций на сегодня перебор, его трясёт. Переживания, в которые его погрузила сегодняшняя прогулка, проносятся в голове безумным хороводом. Общность людей, это радостное единение ввергло в непонятное состояние. Перелетев реку, Анаркона стрелой бросился в лагерь, не переставая в мыслях прокручивать увиденное.
«Что же получается? Трое парней, моего возраста… и у нас в семнадцать приходит этот…в балахоне. Так что же, деревня как и наш лагерь готовит воинов? Только воюет за Свет? И это тут – под носом у Тёмной Империи!».
Анаркона, наверное, в жизни не бегал так быстро. Крылья перенесли через воду стремительно и даже чуть дальше обычного, словно для прожорливой магии внутри оказалось больше пищи. Решив разобраться с мыслями на досуге, вбежал в деревню и замер как вкопанный. Учителя и ученики стоят у входа всем лагерем! Три сотни суровых лиц! Взгляды буравят злобой, вертикальные зрачки, как лезвия ножей. Тишина пугает, растягивается так, словно замерло само время. Вперёд вышел старший учитель Аргоний.
Не сводя глаз с Анарконы, единственный чародей в лагере прокричал:
– Марги! Что полагается за нарушение правил?
Анаркона сухо сглотнул. Маргов не интересуют причины – нарушены правила, и что бы там ни было, оступившегося накажут.
– Кара! – прогремело дружно.
– Взять его! – нервно дёрнул щекой Аргоний, будто перед ним стоит не родная кровь, не один из лучших учеников Лиги, а нечто омерзительное.
Наказание у маргов