Войдя в столовую, поцеловал ручку графине – второй раз за сегодня. Ей это явно нравилось, особенно деликатное щекотание усами, г-м. Граф пришел через минуту, все в том же стареньком сюртуке, только фартук снял. От него крепко пахло скипидаром. Поручик, тоже в партикулярном платье, уже задействовал Никифора. Все приняли по рюмашке для аппетита, закусили нежнейшей селедочкой. Лакеи двигались бесшумными тенями, накладывая на тарелки закуски.
– Я вчера гонца отправил в Боровск, к военному коменданту. Привез распоряжение: Вам, месье Карсак, необходимо встать на учет, лично посетив комендатуру. Вот, прямо завтра туда и съездим! – благодушно поведал Александр Романович, накалывая на вилку соленый рыжик, чтобы закусить им вторую рюмку.
– Раз так положено, то конечно поедем, господин граф. Только, Вам, наверное, неудобно будет из-за меня время терять, от дел отрываться?
– Пустяки! – граф хлопнул вторую рюмку и, зажмурившись от удовольствия, положил в рот рыжик, – У меня всегда дела в городе найдутся, к тому же, я должен официально поручиться, что беру Вас на к себе на постой.
– Я с вами поеду! – воодушевился Серж, – Красок купить, то, да сё… Проветрюсь, в общем.
– Знаем мы Ваши проветривания! – лукаво улыбнулась Наталья Сергеевна, – Итак, она звалась Полина?
– Нет, братец, мы на ночь не останемся! Туда – и сразу обратно, – развел руками Александр Романович.
– А! Всё равно поеду! – несколько обескураженно отозвался поручик, – Загляну к друзьям, хоть на минутку!
– Ага, к друзьям! Там, в переулке, за забором, жила веселая вдова! – хихикнула графиня.
Серж порозовел, и, чтобы скрыть смущение, выпил ещё водки. Он отомстит насмешнице!
В огромной фарфоровой супнице принесли зеленые щи. Отдельно Ефросинья поставила на стол чищеные крутые яйца на серебряном блюде.
– Ефросинья! Сколько раз тебе говорить: не клади яйца на серебро! Оно от этого чернеет, а яйца дурно пахнут! – сделала замечание графиня.
– Век живи – век учись! – довольно громко произнес поручик Ржевский и переложил свой серебряный портсигар из кармана брюк в карман сюртука.
Граф, оценив его тонкий ход, заржал. Графиня смутилась и мило покраснела. Антуан ничего не понял, так как русским не владел.
Щи из оранжерейного щавеля были необыкновенно вкусны. Потом ели карпов из собственного пруда, зажаренных в сметане, и жареную баранину с картофелем. На десерт – фрукты и сыры. Разговор был легкий. Антуан рассказывал о Париже, о Варшаве – местах, всем присутствующим отлично знакомых и любимых. После обеда братья Ржевские вернулись к своим занятиям: граф в мастерскую, а поручик – в студию к Дуняше. Графиню же ждал французский роман, дочитанный уже до половины.
Антуан решил отдохнуть у себя, почитать и, возможно, вздремнуть. Ему немного нездоровилось: все-таки крепко переохладился вчера. Вчера? А, кажется, целая вечность уже прошла… Придя в спальню, он, с помощью Миши