Выпили за любовь, которой все сословия покорны. Поскольку пили ржаную, уже отпробованную, Никифор пропустил.
Принесли горячее – жареного гуся с яблоками и спаржей. После гуся Антуан почувствовал, что набит доверху, и не сможет вместить более ни кусочка. От приятного чувства сытости и всего выпитого клонило в сон. Опять же, баня… Но подали ещё десерт – домашнее мороженое, изумительно вкусное, и ликеры – клубничный, рябиновый, ананасный и ещё штук пять. Никифор добросовестно отпробовал все.
Поговорили о разном. Антуан выяснил, что Тимашово – не единственное имение графа Ржевского, что он владеет деревнями не только в Калужской губернии и периодически объезжает их, устраивая смотр. Зиму и весну принято проводить в Петербурге, где у графа дом, но, из-за войны, этой зимой они с женой останутся в деревне.
– Надо разделить лишения с народом, страданием очиститься! – с пафосом вещал Александр Романович.
«Действительно, как я не заметил, сплошные лишения и страдания у людей!» – подумал Антуан иронически, но виду не подал.
Подали сыр. Вернее, блюдо с полудюжиной сортов. С удивлением парижанин узнал Рокфор, Камамбер, Эмменталь, Грюэр – свежайшие, со слезой!
– Я вижу, граф, что, несмотря на войну, Вы умудряетесь покупать сыры в Европе! – восхитился он, кладя ломтик Рокфора на тонкую пресную галету.
– Покупать? В Европе? – искренне удивился Александр Романович, – Ах, сыр! Нет, сударь, это местное производство. Сосед мой, Шереметев, делает. Такое у него, как говорят англичане, хобби. Во Франции учился, мастеров нанимал. Такую сыроварню отгрохал! Ну, любит он сыр! Теперь всю округу снабжает, и даже в столицу, государю-императору, шлёт. А ведь не хуже французских, ей-богу! А что, молоко-то отличное! У нас такие луга! Вообще, край богатейший. И лес, и речка. Земля, правда, не чернозём, но родит хорошо, ежели правильно хозяйствовать. У меня в оранжерее персики и ананасы растут! Сладкие-сладкие!
– А у Вас какое хобби, месье граф? – полюбопытствовал Антуан.
Идея хобби была для него совершенно новой.
– Я столяр-краснодеревщик, – помещик показал мозолистые ладони, – Вся мебель в этом доме моими руками сделана!
– Это верно, братец часов по пяти каждый день в мастерской проводит! – подтвердил поручик.
Наш лейтенант потерял дар речи. Богатый человек, офицер, аристократ – и столярничает!
– Я не понимаю… Вы ведь могли купить мебель… Или сделать на заказ…
– Что Вы, сударь! Намного интереснее самому! Особенно приятно готовое изделие политурой покрывать. Так, знаете ли, фактура играть начинает! Чудо! Да у нас все помещики хобби имеют. Я столяр, Шереметев – сыровар, Оболенский – сапожник. Такие туфли моей Натали подарил – любо дорого! Он всем в уезде обувку шьет. Вот, смотрите! – граф выставил напоказ сапог, – Шевро! Пять лет ношу и радуюсь! Как вторая кожа! Натали, душечка! Покажи туфельку!
Наталья Сергеевна