– Умойся!
Сам проходит на кухню, ставит подогреть чайник, из навесного шкафчика достаёт кулёчки, пакетики, из серванта берёт пару рюмок и бутылку водки. Через пять минут стол заставлен копчёной рыбой, колбасой, сыром, хлебом, конфеты россыпью лежат на столе, в рюмках до краёв налита водка.
– Ты скоро? – торопит хозяин гостя.
– Шнурок не могу развязать.
– Да иди так, – машет рукой Борька, – руки только вымой.
Петька торопливо моет руки, садится за стол, прячет ноги за спинку стула.
– Ну, выпьем! – Борька кивает на рюмки, – выпьем за нашу новую жизнь, за новые ботинки с новыми шнурками. Я вот тоже в старых хожу. И телевизор у меня старый, и на кузне всё старьё, и компьютера у меня нет. Выпьем за всё новое, лучшее, чем было у нас! Выкопали мы с тобой комнатку у меня под гаражом, посадили туда Гальку-швею. Теперь пусть она на нас работает.
Петька понимающе кивает головой, во всём согласный с рассуждениями хозяина. Он с готовностью выпивает, закусывает кружком колбасы и достаёт ногу из-под стула: так легче сидеть.
– Так, – продолжает Борька, – вроде всё мы с тобой правильно сделали. Выкопали, обшили, стол поставили, нары сделали, машинку швейную, посуду кое какую и главное – рабу поймали.
– Адский труд, – буркнул Петька, – сколько земли вытащили, доски затаскивали.
– Всё окупится, – перебил Борька, – но надо тебе ещё одно, – он махнул гостю рукой и тот пододвинулся ближе, – я ещё приковал там ошейник. Баб на цепь будем сажать, так надёжнее, я всё продумал. И ещё принеси из дома швейную машинку, Маньке своей скажешь, что пропил.
Петька испуганно замотал головой.
– Или Маньку сюда? – строже сказал Борька, – почему я должен жертвовать своей машинкой, и ты нет?
– Манька шить не умеет, – выдавил Петька, – ничего не умеет. К Гальке шить носит. Я лучше машинку принесу.
Борька довольный, качнул головой.
– Принеси, и чем быстрее – тем лучше. – Он снова наполнил рюмки и они снова выпили.
– Ты пришли ко мне свою Маньку, – Борька облокотился на стол, –