– Добрый день, – начал Давид, – Нас прислала отец Мальком на помощь к вам.
– Добрый день, – отозвался один из монахов. Сразу было видно, что в его роду были гномы. Он был невысокий, коренастый. Коса его была заправлена за пояс, – Я монах Пентол, отвечаю за кухню и всю еду. Очень хорошо, что вас к нам прислали, лишние руки нам пригодятся. Пойдемте со мной. Сегодня на обед бобовая лапша и суп Макарито, необходимо начистить картофель, лук и топинамбур, – мы подошли к огромным мешкам, – Здесь располагайтесь. Вот ножи, казан, можете приступать.
– А много чистить? – спросила я.
Монах Пентол странно посмотрел на меня и просто ответил:
– Все.
– Все!!!? – мои глаза округлились, в углу стояло пять мешков невероятных размеров.
– Чем быстрее закончите, тем лучше. Смирения, – монах Пентол ушел от нас.
– Смирения… – пробормотала я, – Да мы до завтра не справимся…
– Рада! Не бойся я с тобой!
Стоит ли говорить, что я никогда в жизни не чистила картофель, лук, а уж тем более топинамбур. Нож было совсем неудобно держать, овощи то и дело выскальзывали из моих рук. Пальцы с непривычки немели и не слушались. Где-то позади себя я слышала тихое хихиканье, явно монахи потешались надо мной. Давид же работал с такой скоростью будто, только этим всю жизнь и занимался. Меня начинало откровенно бесить это занятие: «Приехала на практику по чистке картофеля! Я тут должна знания приобретать, а вместо этого сижу на кухне и обслуживаю этих немых монахов!» Зло, бросив очередной топинамбур, выдохнула.
– Солнышко, улыбнись! Все хорошо!
– Да что тут хорошего!? – я потянулась за очередным топинамбуром и Давид тоже. В этот момент наши руки соприкоснулись, мы замерли. Мое раздражение тут же улетучилось, бледно-розовый цветок внутри меня ожил. Я подняла глаза на Давида и увидела столько нежности, теплоты и участия, что захотелось плакать от умиления.
– Рада, мы уж почти закончили, еще чуть-чуть и мы свободны, давай потерпи совсем немного.
Я непроизвольно улыбнулась, сразу стало лучше и проще. «Какой же он все-таки…» – я не могла подободрать слов. Горло взялось спазмом, осторожно взяла топинамбур и начала чистить уже спокойно, и надо же, выходило значительно лучше. Давид смотрел на меня с восхищением, вроде бы я совершила какой-то подвиг. Да и мне самой стало как-то лучше, начала гордится собой: «Ведь могу все-таки, может прав отец Мальком и стоит учиться преодолевать трудности самостоятельно, начинаешь уважать себя!»
С этими радостными мыслями и без моего раздражения мы быстро закончили:
– Очень хорошо, – похвалил монах Пентол нашу работу, – До обеда осталось два часа, можете посвятить это время своим личным нуждам. Смирения.
– Смирения.
Мы выскочили из кухни веселые и довольные:
– Куда пойдем? – спросила я.
– Хочу