– Все, мне пора, было очень приятно зайти к тебе в гости. До скорых встреч!
Мне хотелось уйти и побыть одной, хотя совсем недавно мои желания были совсем другими.
– Рада! – понеслось мне в след, но я уже выскочила в коридор и побежала к себе, не замечая холода коридора. Щеки горели от смущения.
У меня было прохладнее, чем у Давида, но в камине еще тлели угли, подкинув дров, я легла в постель одетой, раздеваться желания не было. Я свернулась калачиком под тонким одеялом, зубы отбивали дробь, желудок продолжал недовольно урчать, требуя еды. И мне стало так жаль себя любимую, так захотелось домой к маме, к папе. Совершенно не волновали мои одноклассники, все равно, что они скажут или подумают. Кому я пыталась, что-то доказать? Многие из них завидуют мне с самого начала, как только узнали кто мои родители. Слёзы сами полились из глаз. Глупая я, бестолковая! Может написать папе? Пусть заберет меня отсюда.
В дверь тихо постучали, не хотелось никого видеть. Стук повторился более настойчиво, надоели, пусть думают, что уже сплю и не слышу:
– Рада! Это – Давид! Можно мне войти?
– Войди… – ответила я и обреченно накрылась с головой.
– Рада! – Давид присел рядом и стянул с меня одеяло.
– У-у-у! – я тянула одеяло обратно.
– Ра-а-а-да! Смотри, что я тебе принес!
– Если это не еда, то неинтересно.
– Посмотри, – настаивал Давид.
Я высунула одни глаза из-под одеяла, тут же резко подскочила:
– Ты где это взял?
– Настоящие мужчины никогда не выдают своих тайн. – Давид подмигнул мне, лукаво улыбаясь.
Принес Давид булочку с макитором и сыром. Причем огромную, свежую с хрустящей корочкой. Еще было фиолетовое яблоко, целая чашка напитка из плодов шархимаша и огромное одеяло. Хотелось петь от радости! Я набросилась на еду. Как же вкусно! Такое блаженство, казалось, что вкуснее этой булки я отродясь ничего не ела! Глаза сами закрывались от удовольствия. Я была так счастлива, как ребенок, который получил долгожданный подарок.
– Рада! Встань, пожалуйста, – попросил Давид. Я отхлебнула глоток напитка, откусила булочку и спросила:
– Зашем? – оторваться от еды было сложно.
– Так нужно, – я встала, Давид завернул меня в теплое одеяло, сел на мои полкушетки, и усадил меня на руки. Я начала сопротивляться, – Рада! Перестань, тебе нужно согреться, а так будет быстрее.
Я сдалась, ну а действительно, что плохого в том, что я просто посижу у него на руках, ведь Давид ничего такого не делает, а от него действительно намного теплее. Я тихонько пила напиток, булочка уже закончилась. Яблоко решила оставить на утро.
В объятиях Давида я согревалась и расслаблялась, незаметно для себя моя голова склонилась Давиду на грудь и я начала клевать носом.
– Я