– Простите, господин солдат, у вас не найдётся несколько монет для моей жены Берты. Она очень больна.
Курков хотел, было вскочить, сказать, что он рад встрече, но старик перебил его:
– Засуньте руку в карман, делайте вид, будто ищете деньги. За вами следят. Не гестапо: очень не профессионально. Скорее всего, ваш сослуживец. Наклоните голову и скажите, где вы служите?
Курков выполнил указание:
– У Скорцени.
– Дайте мне деньги. Мы вас найдём. Спасибо, господин солдат.
Старик, откланявшись, шаркающей походкой направился к следующей скамейке.
– Стоять! – тут же услышал Курков, – Старик, это тебя касается.
Шталь выскочил из кабины армейского грузовика, на который до тех пор Курков даже не обратил внимания, догнал мужчину и, схватив того за руку, развернул к себе:
– Я сказал: стоять! Показывай, что у тебя в руке.
Связной недоумённо развернул ладонь:
– Господин офицер, мне только что дали два пфеннига. Господин офицер, у меня больная жена, наш дом разрушен. Мы вынуждены жить у сестры жены. Я профессор Штельцер, Теодор Штельцер. Вы, конечно, не слышали обо мне, но среди ботаников меня хорошо знают. Если нельзя, то я верну деньги господину солдату, я ведь не знал…
– Пошёл вон. – Шталь откинул руку старика.
– Простите, но я вас не понимаю. Вы остановили меня…
– Пошёл вон, я тебе сказал.
– Но, господин офицер…
Курков упал на скамейку и зашёлся в хохоте. Вот теперь действительно, нужно было почувствовать себя артистом.
Шталь наклонился над Курковым:
– Перестаньте смеяться.
В ответ он получил новую порцию смеха. Шталь посмотрел в спину удаляющегося старика и, сжав кисть правой руки в кулак, коротким, резким движением ударил Куркова по лицу. Разбитая губа окрасилась кровью.
– Давненько я в морду не получал. – Курков сплюнул на землю, – Только слабовато бьёте, господин капитан. Губу вот разбили, а зубы целы. Не так надо бить…
Удар кованого армейского сапога пришёлся под правое колено. Шталь охнул и упал на песчаную дорожку. Курков наклонился к нему и произнёс на русском языке:
– Руки о тебя пачкать не хочется, гнида.
И нанёс удар ногой в туловище офицера. Немец охнул и свернулся от боли калачиком. Сергей посмотрел по сторонам.
Старика ушёл. Более до них, казалось, никому не было дела.
Вот и свиделись. – подумал Курков, сплюнув в сторону Шталя. – Теперь осталось ждать. Раз сказали, что найдут, значит найдут.
Даже не бросив взгляда на стонущего капитана, он пошёл в противоположную сторону, к автобусной остановке.
Проезжая улицами Берлина, в окне общественного транспорта Курков видел, как берлинцы пытались хоть как-то привести свой город в порядок. Старики, женщины и дети убирали с проезжей части улицы и с тротуаров обломки бетонных плит, кирпича, камни, битое стекло, обгоревшее дерево – следы недавнего авианалёта.
Прямо,