– Мне больше нравится Высоцкий. Комплексы погнали тебя в армию? Наверняка ты мог избежать ее.
– Вполне. Тепличные условия. Родители оберегали от малейших неприятностей и трудностей. Отец – профессор филологии, мать – преподаватель английского в институте. Золотая медаль в школе и поступление в вуз были гарантированы. Ну и дальше: аспирантура, научная работа, защита диссертации – мечта предков. Все расписано на сто лет вперед. А я взбрыкнул. Наверно, в деда пошел. Он на войне во фронтовой разведке служил, а потом до пенсии работал в милиции в уголовном розыске.
Вот бабушка у меня по линии своего отца аристократка. Пять европейских языков знала. С дедом моим они интересно познакомились. Вскоре после войны, когда бабка еще незамужней девушкой была, квартиру их ограбили. У матери ее инфаркт случился. Пропали все семейные реликвии. А они в семье с восемнадцатого века хранились. Мать умерла в больнице. Отец погиб на войне. Так случилось, что среди оперативников, расследовавших кражу, оказался мой будущий дед. Самое ценное, что было в квартире, – шкатулка с фамильными украшениями. И дело было не в ценности, а в памяти. Ту шкатулку дед случайно обнаружил у торговца на рынке. Ухватились за цепочку, вышли на похитителей. Дело было раскрыто, и после суда дед принес бабке семейные реликвии. Он был очарован изысканными манерами, красотой, интеллигентностью девушки. Она после такого поступка боготворила его, и когда на следующий день он вновь заявился и предложил руку и сердце, сразу согласилась. Возможно, и приняла предложение от одиночества и тоски, но прожили они долгую жизнь в мире и согласии. Даже повышенного тона друг к другу не допускали, хотя служба у дедушки была не из спокойных. Бабка и в старости женственно выглядела. От нее, наверно, я унаследовал гены моложавого облика.
Пытался я учиться на филологическом, вроде есть склонность к научной работе. Но представил, что всю жизнь в пыльных, душных библиотеках и архивах просижу, – и тоска охватила невероятная. Хотелось свободы, опасности, риска. Где их в столице взять? Жизнь какая-то не настоящая. Когда узнал о вводе войск в Афганистан, подумал сразу же: «Вот бы попасть туда, испытать себя». От этой мысли не мог избавиться. Даже язык пушту стал изучать, у меня способности к языкам от родителей. Спортом стал всерьез заниматься – посещал подпольную секцию по дзюдо. К военкому на прием несколько раз ходил, убеждал снять отсрочку и помочь попасть «туда». Он на меня сначала смотрел, как на сумасшедшего, а потом, когда я ему о дедушке своем рассказал, понял, что мое желание серьезное и искреннее. «Ладно, – говорит, – помогу тебе. В Узбекистан ты попадешь, а дальше – как сложится…»
Я в армию, как в институт или в кинотеатр, на метро уехал. Родители были, конечно, в шоке, но отец меня понял: «Я и сам добровольно в армию пошел. Характер она помогает воспитать». Проводов не было. Мама собрала рюкзак – ей я сообщил о своем решении только накануне отправки, и я в кроссовках