Штейнер перевел дух, пригладил свою пышную шевелюру и, прежде чем продолжить, помолчал несколько секунд, на сей раз пристально глядя на журналистку.
– Не мне вас учить, мадам Гренадье, вы и без меня знаете, что кухня – это основной показатель состояния мира. Акт принятия пищи далеко выходит за пределы элементарного биологического процесса. Он говорит нам о том, кто мы есть, но главное – что мы думаем и как.
В его речи не было никаких обиняков. И от него исходила сила, уверенность, которая становилась все более волнующей, по мере того как он развивал свою мысль.
– Вы заметили, что я говорю «думать», а не «верить». Французское слово penser – «думать», «полагать» – происходит от латинского pensare, что значит взвешивать, прикидывать вес на руке. Мы представляем себе Средневековье темным, слепленным сплошь из глупых суеверий, но в нем обитал разум. И он становился все шире, питал себя.
Из главного корпуса вышла молодая женщина, чье имя значилось на кармашке ее блузки.
– Мсье Штейнер, вас просят к телефону.
– Вы же видите, я занят, – ответил он спокойно, даже не посмотрев в ее сторону.
Телефонистка переминалась с ноги на ногу, словно в ней свербило какое-то назойливое желание.
– Но это мсье Мариво, аптекарь из Бержерака…
– Я ведь сказал вам, что не свободен! – повторил Штейнер, не повернув головы и не проявив ни малейшего раздражения.
– Он уже три раза звонил сегодня утром, – не отставала молодая женщина.
– Ответьте, пожалуйста, мсье Штейнер, – сказала Лора. – Мы вполне можем подождать и даже воспользоваться этим, чтобы, например, отведать какой-нибудь из ваших настоев.
Демонстрируя полное самообладание, Юго Штейнер направился в свой кабинет и уединился там, а телефонистка вызвалась проводить Лору и Пако в столовую.
13
Дойдя до регистрационной стойки, они воспользовались дверью слева и двинулись к «Сердцу Центра». Сначала надо было пройти через «Притвор» – погруженный в темноту вестибюль, где их единственным проводником были перила, тянувшиеся по стене до противоположной двери. Оттуда они попали в длинный коридор, по обе стороны которого располагалась анфилада комнат. «Как ствол дерева с ветвями», – заметила телефонистка.
Дверь в конце коридора вела на кухню, выполнявшую заодно роль столовой. Там Лора и Пако внимательно выслушали объяснения молодой женщины, которая добросовестно расписала им лечебные достоинства различных отваров. Но, поскольку перечисленные смеси рекомендовались от довольно многих расстройств, отождествить их с собственными недомоганиями было не очень-то просто. В конце концов они решили взаимно довериться друг другу: Лора выбрала для Пако