И это была, разумеется, всего лишь частность.
Между тем Елизавета продолжала рекламировать среди российского купечества торговлю с Кенигсбергом: «Многие, однако ж, сумневаются отпускать свои товары и корабли в земли короля Прусского. И для того сим вторично объявляем, что понеже непременно усердствуем мы о распространении и свободной общей на Балтийском море коммерции, то соизволяем, что оная не токмо с землями короля Прусского отсюда и из прочих мест без препятственно производима была, но что б и прочие королевства Прусского области… оною пользовались и в том от нашего флота никакого помешательства не имели».
А русский консул господин Исаков докладывал в 1785 году: «Торгующих и живущих в Кенигсберге купцов почитается всех до 400. Из сего числа 9 имеющие иностранные, в том числе две английские, да до 15-ти других контор, кои большею частию с Польшею и Россиею торг производят, а из жидов торгующие все… торг производят шелковыми и бумажными товарами, да всякими алмазными вещами, также и земчугом, впрочем как и протчия с разными иностранными государствами корреспонденцию имеют».
Результатом столь высокой коммерческой активности стали далеко не шуточные цены. Граф Федор Ростопчин, обескураженный, вспоминал: «Жизнь в Кенигсберге очень дорога: платят пошлину за все, что ввозят в город. Фунт мяса стоит 70 копеек, курица от 2-х до 3-х руб., гусь от шести до семи. Очень много вступает охотников в армию; повышения и награды, розданные за прошедшую войну, прельщают юношей надеть мундир… Непотребные женщины, записанные в полиции, обязаны ежемесячно платить по одному таллеру на содержание госпиталя для зараженных известною болезнию. Таким образом эти несчастные создания наперед уплачивают и за себя, и за других. Управление вообще весьма просто. Есть только одна палата – и для финансов, и для юстиции».
Кстати, Льюис Кэрролл, посетивший Кенигсберг в 1867 году, приметил одну замечательнейшую особенность здешней торговли: «Должно быть, два самых продаваемых товара в Кенигсберге – это перчатки и фейерверки (поскольку ими торгует примерно половина всех магазинов). Тем не менее я встречаю здесь много господ, которые ходят по улице без перчаток: возможно, перчатками пользуются только для защиты рук при запуске фейерверков».
Впрочем, это не единственная странность Кенигсберга.
* * *
Неудивительно, что биржа была одним из центров жизни города. Помимо собственно торговых помещений здесь располагался ресторан, который так и назывался – «Биржевой подвал». И не сказать, чтоб он был слишком дорогим – «подвал» пользовался огромной популярностью среди студентов и преподавателей здешнего университета.
Простой же, не ученый кенигсбергский обыватель любил в торговые