Когда друзья, наконец, соединились и, переодетая во всё сухое, Мэри сидела рядом с совершенно промокшим Джоем, стало ясно, что теперь никто и никогда не сможет определить, какой он породы и какого цвета. Но это нисколько не огорчало владелицу. Она ещё больше полюбила его с этого дня и теперь ни на секунду не отпускала от себя, а чтобы он не потерялся, надела на него вокруг туловища настоящие шлейки для маленькой собачки и прицепила поводок, в петлю которого на конце вдела свою руку. Теперь связывавший их чуткий сигнал всегда был у неё на сгибе у локтя.
Вот этого, неизвестной породы зверя, Мэри принесла в комнату своего будущего брата и устраивала на подушке. Петлю поводка она надела на торчащий в изголовье кровати шар, чтобы Джой, не дай Бог, опять не попал в какую-то неприятность.
Том замер, слёзы наполняли его глаза, и вся картина расплывалась перед ним, а когда они скапывали, он опять ясно видел, что Джой никак не соглашается остаться здесь в одиночестве, всё время скатывается с возвышения подушки, и Мэри что-то шепчет ему и снова устраивает поудобнее.
Когда, наконец, пёс все-таки решил остаться, Мэри поцеловала его и стала пятиться к двери, помахивая рукой. Том спешно отступил назад и, понимая, что не успевает незамеченным взбежать по скрипучей лестнице, сжался в комок и юркнул под неё.
Наутро всем любопытно было ещё раз поглядеть на вчерашнюю работу, и все, заглядывая в дверь, с удивлением обнаруживали на постели Джоя, который, видимо, не столько отдыхал на этой кровати, сколько стерёг её и ожидал хозяйку с нетерпением. Он же ничего не знал про Пашу! Все удивлялись, что Мэри с ним разлучилась, но никто ничего не говорил – всем стало всё понятно. И лишь маленькая Лизи прокомментировала обстановку: «А это Джой! Я его узнала! Он тут будет жить теперь, да?»
Чёрт его знает, почему Сиротенко поверил этому безграмотному письму, но оно вселило в него беспокойство и неожиданно вернуло к годам, проведенным в детском доме. Как ему тогда хотелось, чтобы у него кто-нибудь родной был рядом!
«Сестра, брат, – вспоминал он, – всё равно… Лучше, если старший… Когда близнецов Геку и Жеку Смирновых разлучили, что было? Гека удрал, через неделю, его поймали, вернули, он через две недели опять убежал, его опять поймали и, когда привезли обратно в детский дом, он сказал, что он Жека… «А где Гека? Куда брата дели?» – требовал предъявить! Позвонили в тот дом, куда брата увезли, а там подтвердили, что Жека действительно убежал, и никто не знал теперь, кого на самом деле поймали. Различить их никто не мог! Тогда этому, пойманному, пообещали, что когда второго изловят, его к нему привезут, но этот Гека-Жека не поверил и снова удрал, как ни сторожили… Теперь ни в одном детском доме, ни в другом