– Обязательно кто-то умер, – настырно продолжала уговаривать женщина, – всегда кто-то умер. Вот! – она протянула тонкую, неестественно белую руку и выбрала несколько гвоздик из ведра, – возьмите эти. Они прелестны, не правда ли? – она протянула цветы, и Вадим инстинктивно сделал шаг назад, оказавшись одной ногой на дороге.
Женщина рассмеялась.
– Всегда нужно иметь под рукой гвоздики, – выдохнула она, – вы пробовали есть кладбищенские цветы?
– Я опаздываю… – Вадим и сам понимал, как нелепо и жалко звучит его голос. Спиной он ощущал упрямый, злой взгляд дома. Он сделал еще шаг назад и теперь находился прямо на полустершейся линии, разделяющей дорогу на две части. Сквозь растрескавшийся асфальт тут и там пробивалась редкая трава.
– Простите… – ему не хотелось поворачиваться спиной к женщине, все еще протягивающей ему цветы. С длинных стеблей вяло стекали черные капли.
– Обязательно попробуйте! Берите их с детских могил! Детские трупы пахнут увядшей радостью! – женщина снова рассмеялась и поднесла цветы к лицу. Вадим было подумал, что она собирается нюхать эти странные, не похожие ни на что гвоздики, но она широко раскрыла рот и, откусив от бутонов, принялась жевать.
Он буквально ощутил холодную, скользкую мякоть во рту. Плохо контролируя себя, повернулся спиной к женщине и быстро пошел в сторону дома. Черная пасть подъезда приветствовала его улыбкой слабоумного.
«Чертов дед! – сама мысль о том, что ему придется войти в этот подъезд, теперь казалась совершеннейшим абсурдом. – Да и какие гарантии? Врет, поди, старик – сейчас полно всяких шизиков, психопатов. Особенно среди старичья. Как рухнул их Союз, так и успокоиться не могут. Кто в коммунисты подался, а кто… в сатанисты» – добавил он вслух. Поднял левую руку к глазам. Бафомет[1], вытатуированный между большим и указательным пальцами, ухмылялся из черной пентаграммы. Вязь между лучами звезды была едва видна в неверном сумеречном свете. Но вот морда козла, его… Вадим поежился… Лицо, лицо Хозяина было очень хорошо видно. Козел смотрел прямо ему в глаза с упрямой, звериной яростью.
Он еще раз посмотрел в сторону женщины. Она неподвижно сидела у забора. На расстоянии было сложно определить – продолжает ли она пожирать собственный товар или нет. Пес трафаретом застыл в нескольких шагах от нее.
А и хрен с ней! Весь этот мир наполнен болезнью… как ведро кладбищенскими цветами.
Более не задумываясь, он решительно пошел в сторону дома, и вскоре разверстый черный зев подъезда проглотил его без следа.
Они познакомились на концерте «Скелетон Крю». Постфактум Вадим вспомнил, что видел старика и до этого по меньшей мере дважды. Он мелькал на сейшенах и захаживал в «Таверну». Должно быть, старик заприметил его именно там.
– Ты представляешь, вообще, кто это? – восторженно шепчет Череп, бессменный