Только ушел председатель совета и другие работники, как любопытные направились к каталажке, заглядывая в волчок, чтобы посмотреть невиданного зверя – троцкиста. Часовой оказался не очень строгим и не возражал, когда его односельчане стали задавать заключенному вопросы.
– Что же вы, троцкисты, хотите? – спрашивали его. – Говорят, вы весь народ хотите голодом заморить.
Лева отвечал, что он совсем не троцкист и к политике никакого отношения не имеет.
– Да кто же ты, парень?
– А вот скажите, в вашем селе есть верующие, баптисты?
– Есть, есть, – сказал стоящий у волчка крестьянин,
– Так, вот, скажите им, что я брат их по вере.
– Брат их, – сказал разговаривающий. – Так неужто верующих стали тоже сажать? До сих пор в наших краях баптисты полной свободой пользовались.
Вечерело. Сторож отпер замок и подал заключенному краюху хлеба.
– На, ешь, это какая-то женщина принесла и сказала: «Передайте брату».
– А нельзя ли воды? – спросил Лева.
– А ты мне скажи, молодой человек, по правде – ты баптист или не баптист?
– Конечно, баптист, – ответил Лева. – Не курю, не пью, у тебя табака не прошу, стараюсь жить по Евангелию. Вот оно у меня…
И Лева открыл Евангелие.
Часовой отложил винтовку в сторону, совсем открыл дверь и сказал:
– Айда со мной чай пить!
Когда Лева прежде, чем начать есть, встал и поблагодарил Бога в молитве, старик оживился и сказал:
– Ну теперь вижу, что ты настоящий верующий. Бывал я у вас на молениях, хорошие люди…
Лева с большим аппетитом ел хлеб, запивал горячим чаем. Он сильно промерз: в каталажке было холодно, и чай был так приятен… Старик между тем продолжал рассказывать:
– Горька, моя жизнь, горька. Вот что значит – мы без Бога живем. Воспитал я трех сыновей, на ноги поставил, жена-то у меня умерла, А сыновьям я оказался не нужен: я к одному, я к другому – никто не принимает. Я уж и власти жаловался, и власти они не слушают. И пришлось мне на старости лет устроиться сторожем в сельсовет. Вот этим и кормлюсь.
– Да, жизнь без Бога, – ужасная жизнь, – сказал Лева. – Когда искры божественного гаснут в человеке, даже родителей не почитают.
– Верно, верно, – с грустью согласился с юношей старик.
– Так вы обратились бы к Богу и сами жили бы по – Божьи, – предложил Лева.
– Не могу, – ответил старик. – Вот курю и самогоночку люблю.
– Бог вас сделает новым человеком, посещайте собрания верующих, – посоветовал Лева.
Поели. Лева поблагодарил, помолился за старика и направился к себе, в каталажку.
– Стой! – окликнул его старик. – Знаешь что: там холодно, ты иди ложись спать в кабинет предсельсовета. Там есть диван, тепло, а