Покапризничав над тарелкой, выбегала из-за стола, ловко уворачивалась от маминой влажной руки, пытающейся утереть её замызганную рожицу и – бегом!
Бегом на свободу! Туда, где ждали её очень важные и довольно фискальные неотложные дела.
Вера кричала с мольбой вдогонку:
– Доча, умоляю, не ходи ты по людям, не позорь нас! Ты же вчера и папке обещала! – но Солоха уже не слышала ни мольб, ни причитаний.
Первым на обходе стоял дом Федякиных. Там чернявая Танька топила печку, а пьяненькая тётя Клава собиралась в лавку за продуктами и насчёт добавить. В доме пахло нищетой и прогорклым маслом.
– А что у вас на заврик? – тягуче протянула Солоха.
– А вон картошка жареная, там, в сковородке ещё осталась. Хочешь? – спросила Танька.
– Хочу, – жалобно пропищала Солоха.
Танька соскребла в блюдце остатки картошки и поставила перед Солохой, взгромоздившейся на табуретку.
– А тебя что, завтраком не кормили? – удивлённо вздёрнула бровь Танька.
– Не а! – лицемерно-грустно ответила Солоха, самим ответом давая понять, что в доме её кормят далеко не всегда, да и вся жизнь её в родном доме тоже не рахат-лукум!
Доклевав остатки картошки, Солоха заторопилась дальше. Мимо двух Танькиных братьев и похмельного дяди Димы в соседний двор к Крутихиным.
Забравшись на крыльцо, косточкой указательного пальчика постучала в дверь и не дожидаясь традиционного: «Входите, не заперто!», ввалилась прямо в большие крутихинские сени.
На полу сидела Марья Ивановна. В широкой, с претензией на цыганскую, юбке, и веером метала карты. Полным ходом шёл процесс гадания.
– Здрасьте, – елейно произнесла Солоха, – а што вы тут делаете?
– Не мешайся, я смотрю карты на Веронику, сиди и молчи, не мешай!
Солоха притулилась к грязному подоконнику, пытаясь приобщиться к таинству.
Вероника смотрела на Марью Ивановну, не дыша, глаза бегали от лица гадалки к её рукам и обратно. Лицо самой «гадуемой» было покрыто красными пятнами волнения, оно горело, как отхлёстанное крапивой.
– И быть тебе в скором будущем невестой короля червоного. Любовь у вас будет сумасшедшая, но помешает вам бубновый валет, молодой и при деньгах, но привязанный к крестовой даме, а та…
– Так это ж не дама никакая, а валет хрестововый, я его знаю, он много денежных хлопотов приносит! – брякнула Солоха.
– А ну пошла отсюда, прохиндейка малая, что ты всё тут ходишь с раннего утра и вынюхиваешь? Что надо? Иди, куда шла! – взметнулась Марья Ивановна.
– А где дядя Серёжа? – тоненько пропела Солоха.
– В лавку пошёл за керосином, а тебе что?
– Да тётя Клава тоже в лавку пошла и, кажись тожа того, за карасином, – сочувственно пропела Солоха.
– Ну стерва, ну Клавка, ведь предупреждала, чтобы не подходила за версту! Опять напоит, опять крыша не чинена, краны