В гостиной – самой большой комнате этой восьмикомнатной квартиры – царил полумрак: шторы были опущены, люстра погашена, горело только хрустальное бра в углу. Работал телевизор – видеостена фирмы «Филипс» с невероятно огромным экраном. Однако звук был выключен, и красотка в короткой юбочке, скачущая по эстраде, выглядела по меньшей мере нелепо. В глубоком кресле перед телевизором сидел человек, одетый по-домашнему в халат. Был этот человек немолод, но принадлежал к числу тех, кто до самой смерти смотрится лет на десять-пятнадцать моложе своего истинного возраста. Человек уютно посапывал, то ли действительно задремав, то ли прикидываясь задремавшим.
Фокин снял пальто и довольно бесцеремонно бросил его на свободное кресло. Туда же положил пакет с бутылками. Бутылки звякнули. Человек в кресле вздрогнул и поднял голову.
– Здравия желаю, товарищ генерал-майор! – рявкнул Фокин.
– А это ты, Владимир, – генерал-майор улыбнулся. – Опаздываешь, – заметил он, взглянув на часы. – На четыре минуты.
– Никак нет, – отозвался Фокин. – Ваши спешат.
Генерал-майор изобразил неудовольствие – правда, несколько наигранно.
– Всё дерзишь? Ну-ну…
Фокин развёл руками, как бы говоря, что по-другому он не умеет. По-другому он действительно не умел. Именно поэтому и засиделся в лейтенантах аж до тридцати пяти лет в то время, как его коллеги-одногодки перескакивали с должности на должность, получая новые звания и назначения чаще, чем обычный человек меняет обувь. Однако дерзость в большинстве случаев соединяется с умением нестандартно мыслить и действовать. Советник по безопасности Маканин, земля ему пухом, прекрасно это понимал, и, несмотря на лейтенантское звание и молодость, Фокин был направлен на ответственейший пост – он занимался координацией совместной деятельности силовых структур в Заполярье и обладал практически ничем не ограниченной властью.
Надо заметить, что власть его не испортила. Например, он не гнушался оперативной работой и самолично выезжал на места событий, всегда оказываясь на наиболее напряжённом участке. За это его тоже ценили.
– Кстати, поздравляю с внеочередным званием, – сказал генерал-майор.
– Служу России, – буркнул Фокин, потом не удержался и добавил: – Вы же знаете, Юрий Анатольевич, как я отношусь к званиям. Мне кажется, это лишнее. Внеочередное звание привлекает внимание. А зачем нам лишнее внимание?
– Не скажи, – возразил генерал-майор. – В данном конкретном случае как раз низкое звание привлекает внимание. Думаешь, легко было бы организовать твой перевод в Москву, оставайся ты в лейтенантах? Да и вообще, Владимир, неужели ты напрочь лишён честолюбия? Это же, наверное, чертовски приятно – из лейтенантов сразу в капитаны. И не за красивые глаза, а за отлично сделанную работу.
Фокин вздохнул и сел в кресло.
– Я честолюбив, – признался он. – Но для удовлетворения