– А-а! Здравствуйте! Что-нибудь у Роберта?
– Да нет… Я хотел… я хотел вас сюда пригласить на беседу…
– Когда? – деловито спросила женщина.
– Ну… если можно, то сегодня…
– Но уже вечер!
– Это ничего. Я здесь обычно допоздна…
– Хорошо… – сказала Клара Ройд. – Я только ужин Роберту приготовлю и приду.
Опустив трубку на телефонный аппарат, Банов почувствовал облегчение. За окном еще только зарождались сумерки, но город уже притих. Прерывистой стала еще час назад бывшая монотонной и постоянной музыка автомобильных моторов.
Некоторое время спустя снизу раздался громкий дежурный звонок, и Банов поспешил, чуть ли не побежал ко входным дверям.
Клара была одета в легкий жакет и узкую строгую юбку, доходившую до колен. В руках – маленькая черная сумочка, на голове та же прическа.
– Я пришла, – сказала она открывшему двери Банову. Они поднялись на второй этаж, зашли в кабинет.
Там Клара Ройд села на место для посетителя и вопросительно глянула на директора школы.
Он тоже опустился на свой стул. Улыбнулся ей.
– Извините, что я вас вызвал так поздно, – заговорил Банов первым. – Я видел Роберта… и он мне сказал, что вы так и не мечтаете… Вот я и хотел спросить, так ли это?
– Это так, – с грустью в голосе призналась Клара.
– Вы же молодая, красивая женщина, у вас еще вся жизнь впереди. – И тут Банов сбился, понимая, что по поводу «вся жизнь впереди» он немного перегнул. – Во всяком случае… Это так важно для Роберта, чтобы кто-то поддерживал в нем энтузиазм, оптимизм, надежды.
– Да не могу я мечтать, – выдохнула тяжело Клара. – Разучилась. Как вы не можете понять?!
– Не можете? – переспросил Банов. – А давайте вместе попробуем? А? Я вот только чай сделаю, здесь все-таки не коммунальная кухня!
И, поднявшись, он поставил чайник на примус, отрегулировал пламя, подкачал примус немножко.
Клара молча наблюдала за четкими движениями Банова, за его какой-то внутренней организованностью, ощущаемой даже во взгляде его глаз, таких необычных, глубоких, болотно-зеленого цвета. И, видно, почувствовал Банов, что понравилось что-то в нем Кларе, и это как бы добавило ему самоуверенности, и, засыпая в кипящий чайник заварку, он уже был уверен, что научит эту женщину снова мечтать, научит ее, как быть счастливой, в общем спасет для страны одного человека.
Достав из ящика стола две жестяных кружки и взяв в другую руку горячий чайник, Банов посмотрел твердым взглядом на Клару и сказал:
– А теперь пойдемте на крышу чай пить!
И хоть предложение показалось женщине глупо-шаловливым и вроде бы неуместным для ее возраста, да и для возраста самого хозяина кабинета, но поднялась она послушно и пошла к двери, оставив свою маленькую черную сумочку на директорском столе.
Последняя лестница, ведущая уже к самому выходу на крышу, была слишком крутая, и