– Нет! – Одинцов яростно сверкнул глазами; этот спор уже начинал ему надоедать. – Руки толстый – хорошо! Ноги толстый – хорошо! Голова толстый – плохо! Это, – он хлопнул своего избранника по макушке, – голова хорошо! Од хочет это!
Бур, собственно, не собирался пререкаться – тем более что в самом конце шеренги имелась парочка на удивление толстых и аппетитных самок. Вождь устремился к ним, небрежно махнув лапой в сторону темноглазого юноши:
– Хорошо! Это – Од – хорошо!
Одинцов ухватил парня за руку и выдернул из шеренги смертников. Тот широко раскрытыми глазами уставился на своего спасителя и господина. Приложив ладонь к груди, Одинцов назвал свое имя, стараясь говорить медленно и отчетливо:
– Я – Од. Од! Хо-зя-ин! Ты?..
– Мой звать Грид. Грид помогать тебе. Грид – твой второй! Грид – рядом, всегда! Грид – не мясо! Грид помогать Од!
Стараясь понять эту небывало длинную для трога речь, Одинцов не сразу сообразил, что слышит знакомые слова. То был невнятный, почти неразборчивый и исковерканный до невозможности, но несомненно айденский язык!
Глава 2
Баргузин
Генерал Шахов стоял у окна своего кабинета, хмурясь и глядя в парк. Ели и сосны были зелеными, но клены, березы и тополя уже оделись осенним золотом, точно напоминая, что время летит, а дело не двигается с места. Восемь месяцев прошло, как Одинцов погрузился в Зазеркалье, исчез, оставив в криотронном бункере свою изношенную плоть. Он был, без сомнения, живым; тело, хранившееся в гипотермии, не погибло, и, значит, на Той Стороне его не сожгли, не зарезали, не съели. Почему же он не возвращается?.. Это было загадкой, которую Сергей Борисович Шахов, руководитель баргузинского Проекта, разгадал уже давно. Не возвращается потому, что не хочет… Должно быть, в рай попал!
Мысль о рае преследовала его не первый день, перекликаясь с другими, не столь приятными соображениями. Что писать в отчете? Больше полугода он кормил обещаниями руководство в Москве и финансировавший исследования Фонд МТИ[1], нанизывая расплывчатые фразы о большом успехе, кардинальном прорыве, о первом погружении в иную реальность, которое длится не секунды, но дни. Между тем дни складывались в недели, недели – в месяцы, а испытатель не возвращался, словно на Той Стороне попал к молочным рекам и кисельным берегам. Возможно, так оно и было.
Академик Виролайнен, сидевший вместе с Еленой Гурзо на диване, кашлянул, и Шахов обернулся. Научный глава Проекта и психолог выглядели торжественно: он – в темном костюме-тройке и при галстуке, подпиравшем морщинистую шею, она – в строгом платье и туфлях на высоком каблуке. Как-никак знаменательный день! – подумалось Шахову. Все же Виролайнен выполнил обещанное: монтаж дополнительных блоков к главной установке завершен, система проверена и готова к работе. Вспомнив, во что это обошлось, он ощутил легкое головокружение. В случае неудачи за эти средства не отчитаешься, а виноватым будет кто?.. Само собой, генерал