Никита-музыкант и Дмитрий, дизайнеры по плотерной резке и печатной продукции.
Офисные барышни; менеджеры-дизайнеры, или дизайнеры-менеджеры, к коим относились и Бриджет с Машей, томно ожидали начала банкета.
Понятие «томно ожидали» особенно подходило к «готической девушке» Эсмеральде. (Бриджет очень обрадовалась, что она не одна с таким замороченным именем или кличкой). Дивную Эсмеральду, с длинными, иссиня – черными волосами, плавно переходящими в чёрное, кружевное платье, (видимо по случаю банкета, с блёстками) и красными (в этот раз, не чёрными) губами на белом лице, уже пытался клеить какой-то «джигит». Он, заглядывал в дымчатые глаза Эсмеральды, пытался взять её за ручку, но «готическая девушка» была непреклонна.
Тогда он (то ли по инерции, то ли с горя) решил переключиться на Любку «брелок», с многочисленным пирсингом на лице. Но Любка, словно змея высунула свой раздвоенный язык, тоже с каким-то металлическим предметом, и «джигит» ретировался, так и не добравшись до третьей офисной барышни… Вероники «с планеты Шелезяка», прозванную так, по причине огромного количества бижутерии, которая постоянно «украшала» хрупкое тело Вероники. Было непонятно, как она носила на себе такой груз; на каждой руке, минимум по пять браслетов, на каждом пальце по кольцу. Грудь украшали длиннющие, многоярусные бусы, или цепи. Серёжки в ушах также не уступали размером. «Шелезянка» с подозрением проследила траекторию дальнейшего следования знойного джигита, и спокойно выдохнула, убедившись, что тот, исчез в непонятном направлении.
Увидев Бриджит и Машу, мужчины восхищенно за-угу-кали и за-ого-кали. Эсмеральда и Вероника сдержанно поздоровались, и только Любка широко улыбнулась, и выйдя из-за торца стола, обняла вновь пришедших девушек.
«Круто, круто!» – сказала Любка «брелок», растягивая в улыбке закольцованные губы, и осматривая Бриджит и Машу.
В своих неизменных джинсах, (весь её гардероб, похоже состоял из огромного количества джинсовых брюк, разного цвета и фирм) и с короткой стрижкой, Любка была больше похожа на мальчика, чем на девочку. У Любки был, как она говорила «замут», с Никитой-музыкантом, после чего, Машкина версия, «что Любка, возможно лесбиянка», отпала.
– Машка, золотая ты моя, пришла что ли, – Кружок как всегда был в своём репертуаре (он очень любил подкалывать девушек в плане одежды). – А ты в курсе, что у тебя спины нет, – увидев Машину голую спину, когда та, на секунду повернулась к Бриджит, выдал Серёга.
Машино золотое платье, тут же приклеило на на неё «ярлык». Маша и правда была сегодня «золотой». Золотистые волосы, платье, туфли, даже губы она накрасила золотой помадой.
– А ты, что не рад, что ли? – сказала Машка, также полушутливым тоном, пропустив шутку