«Ты шутишь шутки, дедушка! —
Сказала я. – Такого-то
Богатыря могучего,
Чай, мыши заедят!»
Трагедия, случившаяся с Савелием, когда он не уследил любимого внука Демушку, смягчает сердце богатыря. Смерть мальчика он воспринимает как наказание за прошлый грех убийства. Из бунтаря в финале поэмы он превращается в религиозного подвижника, уходящего на покаяние в Песочный монастырь.
Пришел я из Песочного…
Молюсь за Дему бедного,
За все страдное русское
Крестьянство я молюсь!
Но и религиозное подвижничество Савелия отмечено крайностью резкого перехода от стихийного бунтарства к безграничному долготерпению и смирению со всем, в том числе и с тяжким общественным грехом крепостничества.
Терпи, многокручинная!
Терпи, многострадальная!
Нам правды не найти.
«Да почему же, дедушка?»
– Ты – крепостная женщина! —
Савельюшка сказал.
Матрена Тимофеевна по мужеству и жизнестойкости – ровня Савелию-богатырю. Но есть в ее характере и явное преимущество: она не терпит – она действует, борется с жизненным злом, ищет и находит выходы из самых драматических обстоятельств. Если в «Морозе, Красном носе» Некрасов с горечью говорил об измельчании «величавой славянки» («Ты вся – воплощенный испуг, ты вся – вековая истома»), то в «Кому на Руси жить хорошо» эта славянка вернулась в лице Матрены Тимофеевны, сильной духом, волевой женщины, которая говорит о себе:
Я потупленную голову,
Сердце гневное ношу!..
Деятельный характер Матрены отнюдь не противоречит ее религиозности. Вспомним, как в трудную минуту жизни, отправляясь в губернский город спасать мужа от рекрутчины, она молится в зимнем поле, на белоснежной равнине, под звездами, обращаясь к Матери Божией, Владычице и Заступнице народной, касаясь снежной скатерти горящей головой:
«Открой мне, Матерь Божия,
Чем Бога прогневила я?
Владычица! во мне
Нет косточки неломаной,
Нет жилочки нетянутой,
Кровинки нет непорченой, —
Терплю и не ропщу!
Всю силу, Богом данную,
В работу полагаю я,
Всю в деточек любовь!
Подобно Достоевскому и другим классикам русской литературы, Некрасов спорит с тем мироотречным уклоном в православии, который проявлялся и у деятелей русской церкви, и в народной среде. Став религиозным подвижником в конце жизненного пути, Савелий готов отвернуться от грешной земли как юдоли плача и страданий и проповедовать полное смирение со злом мира сего. Некрасов в поэме утверждает другие, освященные христианским вероучением активные формы противостояния злу, вплоть до пресечения его силой. Обращаясь к народу, он говорит: «Чем хуже был бы твой удел, Когда б ты менее терпел?» Социальная пассивность духовенства тоже наводит его на грустные мысли, особенно в пореформенную эпоху.
Те же