– А теперь, сынок, помоги мне, – сказал он, тяжело дыша, и кивнул на набор юной рукоделицы.
– Что?! – опешил я. – Я? Но…
– Ты сможешь, – заверил он.
Я нервно сглотнул, отпил воды из почти пустой бутылки, смочив горло. Взял розовый чемоданчик и снова заглянул внутрь – достал одну из найденных иголок.
– Ну что? – спросил я. – Какие вам нитки? – несколько нервно говорил я. – Розовые с блёстками, фиолетовые с блёстками, или может белые? Есть ещё голубые и…
– Давай уже, зашивай!
Я взял белые нитки. Продел в ушко иглы и склонился к дяде Боре. Смотрел на окровавленную рану. Я не мог заставить себя проткнуть иглой кожу. Мне было страшно, противно, и накатило такое волнение, которое тащило с собой под руку панику. Я даже одежду-то никогда толком не зашивал, а тут человек!
Дядя Боря увидел, что со мной творится.
– А́дам, – мягко сказал он. Я поднял на него глаза. – Успокойся. Выдохни. Вдохни, и ещё раз выдохни. Вот так. Хорошо. Легче?
Я кивнул.
– Не бойся, – говорил он. – Больнее ты мне уже не сделаешь, а вот легче – да.
И я, набравшись храбрости, воткнул иглу в плоть на краю раны. Начал зашивать разорванные куски кожи. Внутри меня всё дрожало, к горлу подкатила тошнота, но я продолжал делать стежок за стежком, не сводя глаз с кровоточащей раны. Игла и кончиики моих пальцев окрасились кровью. Я знал, что дяде Боре больно, хоть он и сдерживался, я всё равно знал, что это очень больно!
Наконец я сделал последние стежки и оборвал нить. С тяжёлым выдохом облегчения я приземлился на пятую точку. Я весь вспотел, в горле пересохло, и у меня было такое чувство, что я сейчас грохнусь в обморок. Но я всё это преодолел.
– Ты молодец, – искренне похвалил меня дядя Боря. – Неплохо бы бинты найти, или что-то похожее.
Я кивнул и, пошатнувшись, поднялся на ноги. Вышел из-за кассы, обтёр рукой холодный пот со лба и отправился на поиски. Бинтов я не нашел, зато здесь продавались футболки. Я изрезал одну из них на длинные лоскуты, и использовал как бинты. С рукой дядя Боря справился сам – обеззаразил водкой, зашил и перевязал, с перевязкой я ему помог.
Мы переложили продукты в большие пакеты и как мышки вышли наружу. В магазине было прохладно, и выйдя, мы сразу же почувствовали теплоту солнца. Дядя Боря поставил пакеты, чтобы взять в одну руку дробовик, но не успел он этого сделать, как с козырька прямо передо мной свесился вниз большой муравей – он успел поймать какой-то кусок из железа, который видимо у него упал. У меня от страха сердце в пятки ушло, мой рот сам открылся, а горло думало уже издать крик, как дядя Боря подскочил и заткнул мне рот своей ладонью.
– Это всего лишь муравей, – говорил он мне над ухом, – да размером с кошку, но он безобиден.
Я закивал, и он отпустил руку. Я облегчённо выдохнул. Муравей скрылся наверху.
– Я