– А как ты думаешь, Гаврила, государь скоро вернется? – спросил Павлик.
Гаврила пожал плечами:
– Ну, думаю, раньше чем через две недели Воронцов его не отпустит. Если, конечно, не уговорит императора перебраться в Крым на всю зиму!
Гаврила, однако же, ошибся в своих расчетах. На восьмой день путешествия, пятого ноября, в восемь часов вечера закрытая коляска с государем въехала в Таганрог. Наутро весь город был взбудоражен печальной новостью: государь болен.
– Так и знал, что эта поездка до добра не доведет! – г орячился Андрей Петрович. – Да и государь ехал с неохотой, все время хотел сократить путешествие, как только возможно. Мы осмотрели Симферополь, Алушту, Гурзуф и Алупку. Были в Ливадии, Ореанде. Государю, видимо, уже тогда было не по себе. По крайней мере, он говорил довольно странные вещи, больше похожие на бред больного.
– Что именно, отец? – спросил Петя. Андрей Петрович махнул рукой:
– Говорил, что скоро станет «жить частным человеком» и переселится в Крым. Что он «отслужил двадцать пять лет, и солдату в этот срок дают отставку».
– И Гаврила нам все время говорит, что царь хочет сойти с престола… – задумчиво протянул Павлик.
– Он-то с чего это взял? – удивился Андрей Петрович.
– Папа, да вы разве не знаете Гаврилу?! Он же везде и всегда сведет нужные знакомства и все, что захочет, непременно выведает!
– Вот как? Значит, надо будет давать ему больше работы, чтоб не было времени заниматься всякой ерундой, – с трого произнес полковник.
– Как же так получилось, что государь заболел? – спросил Павлик.
– Недалеко от Севастополя, – с тал рассказывать сыновьям господин Никольский, – г осударь отправился посетить Георгиевский монастырь. С моря дул сильный ледяной ветер, а государь был верхом и в одном мундире. Вдобавок в монастырских кельях, вырубленных прямо в скале, было очень влажно. Мы сами, хоть и были закутаны в теплые шинели, буквально тряслись от холода. Что же говорить об императоре! В общем, в Севастополе государь пожаловался на головную боль и озноб. У него развилась крымская лихорадка. По крайней мере, через несколько дней в Козлове11 его величество расспрашивал Тарасова о симптомах этой болезни и лекарстве от нее. Лекарство тотчас было принесено, и, несмотря на отвращение государя ко всему тому, что сильно пахнет, он отведал его несколько раз. После этого три дня государь чувствовал себя вполне сносно. Но на обратном пути на наших глазах произошел несчастный случай, сильно повлиявший, как я думаю, на здоровье его величества.
– Что же случилось, отец? – сгорая от любопытства, спросил Петя.
– Третьего ноября на полпути от Знаменки к Орехову нас нагнал фельдъегерь Масков. Он вручил государю деловые бумаги, а также письма от обеих императриц, и по приказу государя присоединился к нашему кортежу. Дальше все случившееся происходило на глазах государя: на крутом повороте, не доезжая нескольких метров до моста,