Кричу я, что есть мочи:
«Равнение в строю!».
Я люблю вечера усталые.
За день выжатый, как лимон,
Я себя беспечностью балую,
И впадаю легко в полусон,
Когда рядом жена и дети,
Телевизор бузой нудит,
И луна безразличная светит,
И звезда потаённо глядит.
Знаю точно, что ждёт меня завтра,
Точно знаю, что ждёт и потом,
Самый лёгкий и быстрый завтрак
И весь день с офицерским трудом.
Благодарю тебя, Всевышний,
Что я ещё не нагулял
Жирок начальственный и лишний
И крепкий дух не растерял.
Что мерю жизнь по старой мерке,
Ушедшей в прошлые года,
Когда в строю, как на поверке,
Был офицером я всегда.
Знал честь, достоинство и братство,
Крепил, равнял солдатский строй
И в этом всё моё богатство,
И в этом весь характер мой.
На платформе зажглись фонари,
Я стою, опершись на перила,
Огневая полоска зари
Посиневшую даль запалила.
Электрички последний вагон,
В это время совсем малолюдный,
Я впадаю легко в полусон,
Забывая про день многотрудный.
Я добраться спешу до Мытищ,
Оказаться в зелёной зоне,
Где под старыми клёнами тишь
На моём притаилась балконе.
Где меня ожидает жена,
И не спит восьмилетняя дочка,
Где моя отпускная весна
Мне подарит от службы отсрочку.
По инфантильным ли причинам
Я задержался на года,
Не стал солидным я мужчиной,
Не обзавёлся нужным чином,
Но не был пешкой никогда,
От чьей-то прихоти зависим,
За кем-то подневольно брёл,
Но чтоб хитрить, ползти по – лисьи,
И чтоб спешить пробиться в выси,
До этого не снизошел.
А рядом были и такие,
Кто просто лез из шкуры вон,
Как печенеги и Батыи,
Когда-то лезли в русский Киев,
Стремясь занять державный трон.
Какие совершенные девчонки,
Красавицы, точёные фигурки,
Как ловко поправляют они чёлки
Под лёгким обрамленьем чернобурки.
Одеты все со вкусом и стараньем,
Освежены французскими духами,
И, не скрываясь в созреванье раннем,
Они стреляют томными очами.
Во след курсантам, движущимся строем,
Печатающим по асфальту шаг,
И каждый для них выглядит героем,
И я средь них чего-нибудь да стою,
И у меня влюблённая душа.
О, жизнь, позови меня в бой,
Дай мне непокорность и силу,
Иль путь мой пустой и слепой
Сведи в рядовую могилу.
Я многого в жизни хочу,
Но только не мир домочадца,
Я совестью к людям стучу,
И… не могу достучаться.
Я самый простой человек,
(Как ныне звучит это гордо!)
Но