Кстати, Марв тоже живет с родителями. Много работает – плотничает на пару с отцом. Вот только ни цента не тратит, все в кубышку пихает. Взять хотя бы эти сигары – их он крадет у папаши. Марв – маэстро мелочности. Спец по сквалыжничеству, скупердяйству и скаредности. Профессионал прижимистости.
Что еще можно сказать о Марве? Волосы светлые, торчат вихрами. Ходит в старых брюках от костюма – говорит, удобные. Любит погреметь ключами в кармане. И выглядит так, словно тайком над кем-то насмехается. Мы выросли вместе, вот почему дружим. Вообще-то у Марва масса знакомых. Во-первых, он зимой играет в футбол и у него есть друзья из команды. Во-вторых и, на самом деле, в-главных, – Марв идиот. Вы замечали, что у идиотов всегда куча друзей?
Это я так, просто к слову пришлось.
Хотя какая мне польза от охаивания Марва? Никакой. Проблему с бубновым тузом это не решит.
В общем, увильнуть не получится. Как ни изворачивайся.
Осознаю я это не сразу, но факт налицо.
Итак, вывод: «Пора браться задело. Эдгар-стрит, 45. Полночь».
Среда, поздний вечер.
Я сижу на пороге дома, рядом Швейцар, луна положила голову мне на плечо.
Подходит Одри, и я говорю, что завтра ночью берусь за дело.
Но это неправда.
Правда в том, что я смотрю на нее и хочу пойти с ней в дом, уложить на диван и заняться любовью.
Нырять в нее.
Овладевать телом.
Создавать друг друга заново.
Однако ничего не происходит.
Мы сидим и пьем дешевое игристое вино с фруктовым вкусом, которое принесла Одри, – в самый раз для нашего пригорода. Ступней я ерошу шерсть Швейцара.
У Одри длинные худые ноги, они мне очень нравятся. Я посвящаю некоторое время их созерцанию.
Она смотрит на луну, та уже забралась в небо и больше не прикладывается щекой к моему плечу. Там, наверху, хоть и высоко, но луна держится.
А я смотрю на карту в руке. Читаю написанное и морально готовлюсь.
«А кто его знает, – говорю я себе. – Может, когда-нибудь люди скажут: да, в свои девятнадцать Дилан превратился в звезду. В Дали вот-вот должны были разглядеть гения. Жанну д’Арк сожгли на костре за героическое сопротивление захватчикам. А Эд Кеннеди, тоже в девятнадцать, нашел в почтовом ящике свою первую карту».
Помечтав, смотрю на Одри, на раскаленную добела луну, на Швейцара. И думаю: «Хватит обманывать себя, парень».
4 ♦. Судья и зеркало
А на следующий день – милый подарок судьбы! Чудненькая повесточка в суд. Нужно явиться и изложить свою версию событий в банке. Я не ожидал от них такой прыти, по правде говоря.
Явка назначена на половину третьего. Придется выгадывать время в середине смены и ехать обратно в пригород – суд-то местный.
И вот наступает день заседания. Одетый как обычно, я прибываю в суд, но меня просят подождать перед закрытыми дверями. Наконец они распахиваются, и храм правосудия