– Видите ли, мальчик нам даже нравился, констебль Хейверс, – признался Джилл своим приятным восточным голосом. – Вот уж был интересный персонаж, Киммо Торн: всегда готов поболтать, пошутить, при любых обстоятельствах. Честно говоря, трудно было не проникнуться к нему симпатией, даже несмотря на его манеру одеваться и торговлю телом. Хотя, должен признаться, мы ни разу так и не поймали его на проституции, что бы мы ни делали. Этот мальчик обладал особым чутьем, он всегда распознавал переодетых полицейских… Если мне будет позволено выразить свою точку зрения – он был умен не по годам, а мы этого не учли и из-за этого не сделали все, что должны были. К нему следовало применять более продвинутые меры, которые, вероятно, могли бы спасти его. И за это я, – он прикоснулся к своей груди, – несу личную ответственность.
– Его товарищ – парень по прозвищу Блинкер, некий Чарли Буров – говорит, что они работали в паре, но не в этом районе, а на другом берегу реки, возле Лестер-сквер. Киммо делал дело, а Блинкер стоял на страже.
– А, это частично объясняет нашу неудачу, – заметил Джилл.
– Частично?
– Ну, видите ли, он был весьма неглуп. Мы несколько раз приводили его в участок, делали ему предупреждения. Пытались втолковать, что ему повезло и он пока не попал в серьезную беду, но никакое везение не вечно. Однако он нас не слушал.
– Дети, – сказала Барбара. Она изо всех сил старалась обращаться с круассаном как можно деликатнее, но он, рассыпаясь восхитительными хлопьями, противостоял усилиям Барбары вести себя за столом прилично. Она сосредоточилась на том, чтобы хотя бы не облизывать пальцы и тем более стол. – Что с ними поделаешь? Они думают, что они бессмертны. Вот вы не думали так?
– В том возрасте? – Джилл покачал головой. – Тогда я был слишком голоден, чтобы рассчитывать на уготованное мне бессмертие, констебль. – Он доел тост и фасоль и аккуратно сложил салфетку. Тарелку он отодвинул в сторону, а чашку с чаем придвинул к себе. – Для Киммо в данном случае большую роль играла уверенность в том, что никто не сможет причинить ему вред и что он не подвергнет себя опасности из-за неверного выбора. Должно быть, он считал, что может безошибочно судить, с кем ему идти, а кому отказать. У него была цель; проституция была средством ее достижения. Поэтому-то он и не хотел бросать это занятие.
– А что за цель?
Джилл вдруг смутился, как будто его принуждали открыть неприличный секрет в присутствии дамы.
– Гм… Киммо планировал изменить пол. И собирал на это деньги. Он рассказал нам об этом в свой первый же привод в участок.
– На рынке нам сказали, что в конце концов вы поймали его на сбыте краденого, – продолжала Барбара. – И я не могу понять: почему именно Киммо Торн? Ведь там дюжины воришек,