– Вы имеете в виду наставничество? – спросила Барбара. – Этим они занимаются в «Колоссе»?
– Это то, что было нужно Киммо, – сказал Джилл. – Чтобы кто-нибудь проявил к нему интерес. Чтобы кто-то помог ему увидеть, что его личность ценна и важна, ведь сам он в это не верил. Ему нужен был кто-то, к кому бы он мог прийти в трудную минуту. Кто-то, с кем…
Сержант внезапно оборвал горячую тираду, вероятно, осознав, что вместо передачи необходимой информации коллеге-полицейскому он незаметно перешел к агитации за социально активную позицию. И разжал пальцы, стиснувшие чайную кружку.
Теперь понятно, почему его так огорчила смерть мальчика, рассуждала Барбара. Просто удивительно, как он с таким мировоззрением умудряется работать в полиции, и, судя по всему, не первый год, ведь никаких душевных сил не хватит сталкиваться с тем, с чем ему приходиться сталкиваться изо дня в день.
– Не вините себя, – сказала она. – Вы сделали все, что могли. Я бы сказала, вы сделали больше, чем сделали бы другие на вашем месте.
– Но как оказалось, этого недостаточно. И с этим мне придется как-то жить дальше. Мальчик мертв, потому что сержант Джилл не сумел его спасти.
– Но ведь таких ребят, как Киммо, миллионы, – возразила Барбара.
– И большинство из них сейчас живы и здоровы.
– Всем помочь невозможно. Всех не уберечь.
– Вот-вот, так мы и говорим себе.
– А что же нам говорить?
– Что от нас не требуется спасать их всех. От нас требуется помочь только тем, которые встречаются на нашем жизненном пути. И этого, констебль, я не сделал.
– Черт возьми, не судите себя слишком строго!
– Но если не я сам, то кто станет строго судить меня? – воскликнул Джилл. – То-то и оно. И есть одна вещь, в которой я глубоко убежден: чем больше людей будет строго себя судить, тем больше детей получат жизнь, какую и должны иметь дети.
В ответ на это Барбара могла лишь опустить взгляд. Она понимала, что с такими аргументами спорить невозможно. Но тот факт, что спорить ей хотелось, показывал, что она принимает свою работу слишком близко к сердцу. И это делало ее более похожей на Джилла, чем она могла допустить, – как член команды, расследующей убийства.
В этом состоял парадокс полицейской службы. Не принимай ее близко к сердцу – и погибнет еще больше людей. А прими ее слишком близко к сердцу – и не сможешь поймать убийцу.
– Мне нужно поговорить с вами, – сказал Линли. – Прямо сейчас.
Он не добавил «сэр» в конце фразы и не постарался умерить негодование в голосе. Если бы его сейчас видел психолог Хеймиш Робсон, то наверняка бы по интонациям голоса сделал вывод об агрессивности и желании свести счеты. Но Линли это не волновало. У них с Хильером была договоренность. И Хильер не выполнил ее условий.
Помощник комиссара только что закончил