В любом серийном убийстве многое остается известным только убийце, потому что полицейские скрывают полученную информацию – с двойной целью. Во-первых, так они пытаются защитить семью жертвы от излишних душераздирающих подробностей, а во-вторых, оставляют возможность отсеять ложные признания со стороны людей, испытывающих недостаток внимания (в полицейской практике такие люди нередко дают о себе знать). Вот и в данном случае полиция не раскрыла прессе и широкой публике всех деталей, среди которых были и обожженные ладони, и связывание конечностей.
Хейверс приподняла бровь:
– А ведь это весьма точный указатель, сомнений не остается.
– Согласен. – Линли выпрямился и оглянулся на Хогарта. – Это один из наших, – произнес он. – Где патологоанатом?
– Приезжал и уже уехал, – доложил Хогарт. – То же самое с фотографом. Мы только вас дожидались, чтобы убрать тело.
Вызов в словах инспектора был очевиден. Линли предпочел проигнорировать его. Он спросил, определено ли время смерти, имеются ли свидетели, сделана ли копия с показаний таксиста.
– Патологоанатом считает, что смерть наступила между десятью и двенадцатью часами вечера, – сказал Хогарт. – Свидетелей пока не выявлено, но это неудивительно. В таком месте после наступления темноты нормальные люди не ходят.
– А что сказал таксист?
Хогарт сверился с мятым конвертом, который он извлек из кармана куртки. Похоже, конверт служил в качестве блокнота. Инспектор зачитал фамилию таксиста, его адрес и номер мобильного телефона. Пассажира с ним не было, добавил Хогарт, и Шанд-стрит была частью его обычного маршрута на работу.
– Проезжает здесь каждое утро примерно в пять часов, в начале шестого, – продолжал инспектор. – Сказал, что вот это… – кивок в сторону брошенного автомобиля, – стоит здесь уже несколько месяцев. И он не раз сообщал об этом, жаловался. И мне все уши прожужжал про то, что всякий хлам мешает безопасности на дорогах и что дорожная полиция ничего не желает предпринимать… – Внимание Хогарта привлек шум в конце туннеля со стороны Крусификс-лейн. Он нахмурился: – Кто это? Вы ждете коллегу?
Линли обернулся. По туннелю к ним двигалась фигура, подсвеченная со спины прожекторами телевизионных камер. Было в ней что-то знакомое: крупный, тяжелый силуэт, слегка сутулые плечи.
Хейверс нерешительно предположила:
– Сэр, уж не…
Но Линли и сам уже догадался, кто это, и сделал резкий вдох – такой глубокий, что потемнело в глазах. На место преступления вторгся не кто иной, как навязанный Хильером психолог, Хеймиш Робсон. И существовал лишь один способ, с помощью которого он мог получить доступ в туннель.
Линли не колебался ни секунды. Он двинулся навстречу Робсону и без всякой преамбулы схватил его за рукав.
– Вы должны немедленно уйти отсюда, – выпалил он. – Не знаю, как вы умудрились пересечь заграждение, но здесь вам делать