«Тема сегодняшнего занятия: предмостное укрепление, – cabeza de puente», – синхронила я, подсознательно избегая пауз: только запнись, и мавр встрянет с очередной захватывающей историей. Он не зевал. Ловил момент, а если возможность высказаться долго не представлялась, мрачнел и переставал слушать.
Взаимное недоброжелательство нарастало и неизбежно должно было во что-то вылиться. Поводом послужило злополучное предмостное укрепление. Оказалось, что второго такого специалиста по «мостам», как он, Кампесино, не сыскать, и он это сейчас продемонстрирует на примере. Последовал рассказ о том, как он, нарушив распоряжение своего «теоретически подкованного, но подозрительно осторожного начальства», не только обеспечил предмостное укрепление, но и захватил железнодорожную станцию с товарным составом, груженым мукой и чечевицей, при соотношении сил один к десяти. Почему он нарушил приказ? Да потому, что для него важнее всего на свете, важнее собственной жизни интересы родины!
Раньше Пётр Пантелеевич начал бы терпеливо растолковывать, что, нарушив приказ, Кампесино сорвал тактический план командования, что его локальная удача не решала дела, Но на этот раз смолчал, махнул рукой и отвернулся. Горбатого могила исправит. Лекция о предмостном укреплении была последней. Война шла к трагической развязке. Франкистские войска подходили к Барселоне.
Какой фильм можно было бы сделать из истории Валентина Гонсалеса – Кампесино, эстремадурского шахтёра, ставшего генералом испанской республиканской и советской армии! Только вот как отделить белое от чёрного, чёрное от красного, своих от чужих, в конечном счёте, добро – от зла?!
“Conoscere per deliberare” – «знать, чтобы решать», дорогой Марко Паннелла, под силу такому, как ты: на манер вождя индейского племени, приложил ухо к земле – и слышишь конский топот, знаешь, что будет и что надо делать.
Или Оруэллу. Тот приехал в Каталонию, чтобы «убить хоть одного фашиста» («каждый пусть убьёт по одному, и их не будет»), но уже в 1936 году понял, что Сталин, одновременно с расправой над старыми большевиками в Москве, насаждает террор в Испании; испанские товарищи перестреляли в Барселоне и Мадриде тысячи анархистов (их лидер Нин был похищен и умер под пытками), либералов, республиканцев, социалистов; советские органы истребляли своих – военачальников, послов, торгпредов, журналистов…
Оруэллу убить фашиста не удалось, зато франкистская пуля прострелила ему горло. Приехав летом 1937 года после госпиталя в Барселону, он застал обыски, аресты, расстрелы без суда и следствия по обвинению в троцкизме, шпионаже, вредительстве, саботаже, недосчитался многих таких, как он, приехавших со всего мира сражаться с Франко. Он не столько испугался, сколько ужаснулся. «1984» – книга пронзительная, провидческая.
Всё это подспудно жило вокруг меня, доходило