– Понятно, что этот старый пройдоха прекрасно понимает суть нашей, так сказать, суверенной демократии и поддерживает её лишь потому, что она суверенная, то есть такая, какой Мы её объявим. Он прекрасно осознаёт, что укрепление вертикали автоматически укрепляет и его власть и готов эту вертикаль всячески поддерживать и оправдывать, и его слушают, и ему верят. С одной стороны это хорошо. Но с другой… при его некоторой непредсказуемости и, в последнее время, попытках быть излишне самостоятельным – преимущество весьма сомнительное. Куда его занесёт при головокружении от успехов в хозяйственной деятельности? А некоторые такого рода головокружения уже наблюдаются. Втемяшил в голову, что народ за него горой встанет, если что. Чуть не удельным князем себя уже чувствует. Победу руководящей и направляющей нашей силе на выборах обеспечил и решил, что теперь всё можно. Не понимает, что ли, кто в доме хозяин? Хотя может это и не совсем для всех ясно. Тьфу ты, чёрт, уже и я сам согласен с этой бредятиной?! Нет, хватит, надо что-то делать! Все что-то делают. Один под маркой заботы о жителях столицы весь город перерыл, а что не успел – друзьям и родственникам в концессию передал. Так и этого мало. Уже в Севастополе распоряжается. Но все считают, что делает для народа много, не щадя живота своего. Другой, как из своего кошелька, бюджетные «бабки» направо и налево раздаёт. Не государство, а Он выделил то пострадавшим, то тем, кто только ими ещё собирается быть, а то и просто так, на всякий случай. Неважно, у кого отняли, но дал Он.
Неужели мало того, что я объявил и наметил? Сколько всего должно быть сделано! Где благодарность?! Сами ничего не хотят делать, топят все полезные начинания в болоте бюрократии, заигрывают мои идеи и выдают их за свои. Оборзели до такой степени, что моё слово для них не закон, не гранит, не бронза, не золото, не указ! Разгоню всех к чёртовой матери! – Выкрикнул он так громко и уверенно, что со стороны действительно можно было подумать, что все вышеозначенные угрозы неизбежно и немедленно будут воплощены в жизнь. Ещё действительно полагая, что всё это может материализоваться, Иван Иваныч живо представил как он собственноручно, без какого бы то ни было компьютера, почти обычным перьевым MONT BLANCом чернилами чёрно-голубого цвета, на бланках Указов решительно вершит судьбы надоевших своим бездействием или противодействием, чиновников.
Обида от неадекватной оценки его деятельности и невозможности, по тем или иным причинам, реализовать свои прожекты, а также внезапно пришедшее к нему осознание того, что простым росчерком пера он может в одночасье решить все проблемы, настолько овладели Иван Иванычем, что он был готов тут же вернуться на рабочее место и покончить со всем этим бардаком