«Чудеса-чудесатые» – лениво подумал Гоша.
Очень хотелось спать. Завтра он начнет работать над программой. А пока – спать.
4
Шкуль ел виноград с косточками – в знак протеста.
Он сидел на кухне, перед раковиной, держа виноградную гроздь в правой руке, левой отрывая ягоды и кладя их в рот. Во рту он отделял мякоть от косточек и выплевывал косточки, стараясь попасть ими в раковину, как баскетбольным мячом – в корзину. «В корзину» удавалось попасть не всегда – раковина и то, что вокруг нее, было уже порядком заплевано.
Он проснулся в семь утра и сразу же сел за ноутбук писать ТЗ к программе. Через три часа, оценив объем сделанного и оставшись довольным, он решил устроить себе небольшой перерыв и перекусить виноградом.
C недавних пор он принципиально покупал виноград только с косточками – это была его личная акция протеста против потребительского отношения людей к прогрессу.
C изобретением автомобиля люди постепенно отучались ходить пешком и сегодня чемпионаты по легкой атлетике – чуть ли не единственный повод передвигаться на своих двоих. Человека без автомобиля считают, да и сам он себя чувствует, неполноценным, его не примут в приличную компанию.
C момента появления электронных средств связи начала исчезать письменность, писать руками на бумаге стало несовременно, да и поводов для этого больше нет.
Еще двадцать лет назад, чтобы получить информацию о чем-либо, приходилось идти в библиотеку и изучать соответствующую литературу. Сегодня библиотеки пусты – их заменила Википедия.
Теперь вот – виноград.
Конечно, виноград без косточек был всегда. Но только теперь он стал для Гоши символом того худшего, что несет с собой научно-технический прогресс. В последнее время Шкуль заметил, что купить виноград с косточками стало трудно – он начал исчезать. Как эпистолярный жанр. Как орфография с пунктуацией.
Тем лучше – дефицит говорил о том, что Гошино возмущение обленившимся и ожиревшим человечестом имело под собой основания.
Акцию протеста прервал телефонный звонок.
– Как ты, Шкульчик? – судя по голосу, Вадим был готов к самому худшему.
– Привет – жизнерадостно отозвался Шкуль, собирая в тряпку косточки с раковины и прилавка. Нормально все, спасибо.
– Ну, слава богу! – выдохнул Вощинский. Тогда вот что. Зайди, пожалуйста, в клинику, я напишу тебе, что нужно принимать. Вчера я не стал этого делать, ты все равно ничего не слышал.
– Зачем?
– Что – зачем?
– Зачем мне что-то ещё принимать?
Вадим тяжко вздохнул – Гоша догадался, что он не первый, кому Вощинскому приходится объяснять это.
– Для того, чтобы по возможности нормально жить… все это время – в последний момент он «объехал» слово «оставшееся».
– Хорошо, согласился Шкуль. Только…