У Геркулесовых столбов. Андрей Столяров

Какую в результате можно собрать коллекцию! Так и бросили. Ни на что в те сумасшедшие месяцы не хватало времени. Позже, наверное уже лет через восемь, Пасков совершенно случайно проходил по этим местам; охваченный ностальгией, свернул на Четвертую линию: ворота из узорчатого чугуна, наборный замок, приплюснутая к стене коробочка телекамеры. А во дворе, уже не булыжном, конечно, но аккуратно заасфальтированном, опустив глазастые рыла, дремлют три или четыре явно недешевых машины. Понятно, что поселились «новые русские». Этот кусочек жизни, где спорили, кричали, работали, любили, надеялись, закопан теперь надежнее, чем эпоха русско-японских сражений.

      Кто бы мог тогда предвидеть нечто подобное? А кто бы мог три-четыре года назад хотя бы предположить, что в России, которая тогда и Россией-то еще не была, вместо одышливого монстра КПСС возникнет реальная система многопартийности? Посмотрели бы как на сумасшедшего. А теперь – «Трудовая Россия», «Демократическая Россия», «Демсоюз», КПРФ, РКП, «Свободные демократы». Черт ногу сломит в программах. И ко всему – карикатурный лидер ЛДПР, намеревающийся омыть сапоги в водах Индийского океана. Еще император Павел задумывал этот поход. Лидер меж тем собирает ревущие толпы на стадионах. Вам это ничего такого не напоминает? Гитлер, пока его движение не обрело силу, тоже многим казался карикатурным…

      Реальность становилась фантомом. Фантомы – реальностью. Все было подвешено, ничего толком не определено. Мизюня уже на одном из первых свиданий, похлопав глазами, обмолвилась, что вроде бы замужем. Правда, муж у нее такой – несколько виртуальный. Это – как? А вот уехал в Москву по делам и уже полгода не возвращается. Иногда, нечасто, звонит – слушаю голос в трубке. Кстати, выяснилось заодно, что и брак у нее официально не зарегистрирован. С предыдущим мужем не развелась, было как-то не до того. И в квартире на Ординарной улице, куда она Паскова так отчаянно повела, в действительности не прописана. Прописана она у матери, там же, где и ребенок. Почему? Ну, им это, понимаешь, удобнее. Какая из меня мать? Убегу – прибегу неизвестно когда. Там Машка, по крайней мере, накормлена. Вот так – замужем в одном месте, ребенок – в другом, живет – в третьем на каких-то птичьих правах, любит – четвертого. И ничего, не гнетет – все как-нибудь образуется.

      У Паскова, впрочем, было не лучше: чуланчик с голубиным окошком под потолком; кровать, тумбочка, стул влезает, если придвинуть. Даже закрывался не настоящей дверью, а занавеской. Рядом, в комнате чуть побольше, шуршит Ксения Павловна. Это после того, как окончательно разошелся с Маришкой. Общая с соседями кухня, те – зыркают и шипят, поскольку угадывают конкурента на площадь. Однако не прежние времена, в милицию не пожалуешься. Жуть лестничного коридора, вата из обивки дверей, полуслепые лампочки, которые то бьют, то вывинчивают. Думалось сначала, что ненадолго. Ксения Павловна, когда первоначально знакомились, даже замахала руками: «Какие деньги? Совесть надо иметь – за чулан