– Да все они там, куда и сбежались – вон, тут не далеко! Все там и остались, горемычные, а кто не остался, так по погребам попрятались и сидят… Сынки, а закурить у вас не найдётся?
Валентин вытащил пачку «Донского табака», вытряхнул сигарету и щёлкнул зажигалкой. Старик жадно затянулся и, несмотря на сложность момента, деловито прокомментировал:
– Фабричные, вишь, не махорка! Слабоваты, однако…
– Ладно тебе, слабоваты! Слушай, а куда все люди сбежались, почему? Что там за вашей околицей?
– Арка там сегодня днём объявилась!
– Чего? Какая арка? – хмыкнул Николай. – Триумфальная, что ли?
Старик посмотрел на него снизу вверх:
– Дурак ты, парень, да почему триумфальная-то?! Вот как ведь было. Бабахнуло вдруг рано утром, и сильно, словно взорвалось что-то, тряхнуло тоже сильно. Никто понять ничего не мог, а потом прибегает Петра Ошуркова пацан и кричит: «Арка, арка! За деревней у луга арка сама собой выросла!»
– Что за ерунда? – удивился Николай.
– Кабы ерунда! – горестно крякнул дед, мотая головой. – Все пошли смотреть, бегали взад-вперёд, щупали эту арку, словно полоумные… Арка-то красивая, то ли металлическая, то ли каменная, так сразу и не понять. Часам, почитай, к двенадцати чуть ли не вся деревня собралась вокруг неё.
– Ну и что?
– А то! Стояли вокруг, смотрели… Шутки да прибаутки, все как полагается… И вдруг из промеж арки жучина громадный появляется!
– Что значит «из промеж»?! – Вскинул брови Остапенко.
– Да вот так и из промеж! Я сам не видел, потому и жив остался: мне-то, старому, не убежать было бы, а Митька Коновалов один из немногих, кто видел – убёг. Говорит, что прямо как бы из воздуха в арку вылез большой жук.
– И что же дальше?
– Говорит, жук вылез, увидел толпу – остановился. Все стоят, смотрят. Жук вдруг двинулся, и прямо на народ. Мужики там кое-кто были с ружьями, ну, само собой – палить начали. Жуку – хоть бы хны! А сам он тогда сразу огнём плюнул и кучу народу сжёг. Все бежать кинулись, а жук снова и снова огнём плевался, ну, вроде как тоже стрелял, значит… Я понимаю, что машина это какая-то. Я же не совсем из ума выжил: не бывает таких жуков громадных.
– А ты его вообще сам видел?
– Лучше б не видал! Он когда народ-то на лугу пожёг, по краю деревни прополз, да быстро, как автомобиль, точно говорю! У Катерины дом своротил, погань эдакая… Вон там, видите, на улице остановился.
– Ясно, – словно что-то поняв, кивнул Николай. – Так ты уверен, что это машина?
– А то что ж?! На вездеход похожа, но колес нету. И гусениц нету. Ноги, говорю, как у жука, лап шесть, кажись. – Дед помолчал. – Большая гадина, с автобус, наверное! Бронированная – пули-то не берут, немудрено такой дом свернуть… А внутри там сидели эти… уроды. Когда жук встал, они вылезли наружу!
– Какие уроды, кто? Люди?
– Да с хрена ли люди, говорю ж – уроды! Одеты в чёрное, блестящее, как антрацит, и сами чёрные, насколько я разобрал!
– Негры?! – удивился Шорин.
– Сам