– Тогда сделаем так.
– Боги, только бы это было к добру.
Глава 4.
Между тем, недоброе предчувствие, охватившее Персея на склоне лет, оправдалось. В скором времени после его кончины его дом стали сотрясать разного рода мелкие дрязги, а заступивший на царство Сфенел не спешил разрешать их в пользу общего дела. Вместо этого он сам возвышался над остальными, не совершая при этом ничего героически выдающегося. Амфитрион, уже изрядно поднаторевший в военном деле, чувствуя, что дела движутся не в лучшем направлении, посылает письмо царю Фив Креонту с просьбой принять его к себе на службу. Фивы переживали непростые времена, и молодой энергичный военначальник пришелся там очень кстати. Гераклу к этому времени не было еще и пяти лет. Отъезду Амфитриона Сфенел не припятствовал, а наоборот, всячески содействовал своему племяннику.
Благодаря прорицателю Амфитрион тоже приобщился тайне рождения Геракла. Сознание того, что ему и Алкмене вверено растить сына самого Зевса, помогало им сохранить доверие друг к другу во времена семейных неурядиц. Алкмена оставила родной дом хоть и с сожалением, но с пониманием необходимости. В Тиринф она возвращалась на короткое время дважды: первый раз когда умерла Андромеда, а затем когда умерла Эгинета.
Амфитрион хотя и не отрицал и не сомневался в том, что услышал от прорицателя, все же никак не мог принять этого всей душой. Он никогда не рассказывал Гераклу о щитоносной богине, оставляя это матери: сам он никогда ее не видел. Гораздо охотнее он рассказывал сыну о подвигах своего деда. В них он тоже не принимал никакого участия, но рассказы Персея и Андромеды о реальных делах казались ему более убедительными нежели сновидения Алкмены. Однако самое главное, в чем Амфитрион видел свою задачу, – это воспитание Геракла. Какой бы бог ни принял участие в его рождении, жить ему все равно предстояло среди людей, а потому необходимо было овладевать людскими навыками. Так рассуждал Амфитрион. И поскольку Геракл рос мальчиком более чем просто крепким, отец решил, что быть ему не иначе как воином. С малых лет он показывал Гераклу упражнения стрелков, всадников, копейщиков, а когда тот немного возмужал, Амфитрион нанял ему учителей по верховой езде, по борьбе и кулачному бою, по стрельбе из лука. Сам он взялся обучать Геракла владению мечом и копьем.
Но был в обучении Геракла еще такой, на первый взгляд, странный момент. В те времена появился новый музыкальный инструмент, кифара. Ходили слухи о каком-то аркадце, якобы впервые смастерившим его, но аркадца этого никто в глаза не видел, и даже имени его не могли толком назвать. Как бы там ни было, Амфитрион и Алкмена впервые услышали кифару только в Фивах, из чего они сами заключали, что инструмент появился недавно. Звуки кифары и пение под нее понравились родителям больше, чем вся музыка, которую они когда-либо слышали. Кифара по общему признанию звучала благороднее слишком пастушеской флейты. Поддавшись этому новому поветрию, Амфитрион и Алкмена твердо решили: их мальчик должен непременно приобщиться