– В общем… меня так тряхануло, что я был как под кайфом почти неделю. Но потом… – Он встревоженно посмотрел на меня.
– Все правильно. Я хочу сказать: не так уж все плохо. И уж точно – ничего общего с твоей историей. У нас нет чада, и он не заливал мне, что уезжает на край света…
– Не сравнивай, Жен. Так плохо и так плохо. Не хочу бередить твои раны, но у разбитого сердца нет градаций…
– Ты думаешь?
– Что разбито, то разбито. Мое разбилось на тысячу кусочков. Но оно склеивается. Все со временем склеивается.
– Мне кажется, что мое раскололось надвое.
Он улыбнулся мне. Мне нравилось говорить с ним о моем разбитом сердце. После разрыва он стал моим единомышленником, товарищем, братом по оружию. Катрин – та никогда не знала несчастной любви, она часто говорила, что ее истинное несчастье в том, что у нее еще не было большой любви… по-своему это было не менее грустно, чем наши горести. Но у нас с Никола было нечто общее и весьма конкретное: уход единственного человека, которого нам хотелось удержать.
– Это не твоя мать, вон там?
– Где?
Никола показывал на парк, где группа людей выполняла странные синхронные движения в очень медленном темпе. «Это, наверно, ее тай-чи», – догадалась я. Мы подошли, как раз когда группа расходилась. Моя мать, кажется, была самой молодой.
– Ну, как экстремальный спорт? – спросила я, подойдя поближе. Она обернулась и была буквально ошеломлена при виде меня.
– Мы живем в одном городе, мама, ты забыла?
– Да! Да, конечно… я просто… – Она широко улыбнулась. – Но я очень рада, что ты вышла, Женевьева! Свежий воздух пойдет тебе на пользу!
– А ты думала, я не выхожу?
– Что? Да ничего я не думала, просто – когда я видела тебя на прошлой неделе… О, добрый день, Никола!
Мать расцеловалась с Никола. Она была очень миленькая в спортивном костюмчике, который больше подошел бы для лыжного кросса, чем для пантомимы в ритме слоу моушен в парке.
– Флориан тебе звонил, да?
– Да… Где-то с неделю назад… Вскоре после того, как я заходила к тебе. Бедный мальчик, он так переживал!
– Да ладно! Не будешь же ты жалеть человека, который меня бросил?
– Как хочешь, как хочешь… Но он беспокоился за тебя, и, честно говоря, я сказала ему, что он прав!
Ну почему у меня нет нормальной матери?! Матери, которая послала бы человека, разбившего сердце ее дочери, очень далеко? Отчитала бы его так, что мало бы не показалось? Объяснила бы ему, что он потерял самую лучшую девушку на свете? Я знала, что, если задам этот вопрос моей матери, она ответит, что объективно – я не самая лучшая девушка на свете и что, если Флориан влюбился в другую, с этим ничего не поделаешь.
– Ты в самом деле думала, что я так и буду сидеть безвылазно в нашем доме?
– Ну… мне показалось…
– Не так уж было плохо!
– Э-э… – Никола поднял палец, чтобы вмешаться, намекая кивком головы, что да, было именно так плохо.
– Да ты посмотри на себя… я уверена, что тебе полезно прогуляться, правда?
Надо