Более привлекательным выглядел взяткотуризм в страны дальнего зарубежья: возможности тратить там деньги несравненно более приятны, обширны и безопасны, чем в Казахстане. Но поездки туда обходились недешево, сопровождались визовыми проблемами и потому были малодоступны взяточникам небольшого масштаба. Возить крупные суммы наличности, как, впрочем, и делать крупные приобретения означало привлекать пристальное внимание борцов с отмыванием денег, а это с большой вероятностью влекло за собой тюремный срок. Тем более что финансовые органы европейских стран активизировались по примеру украинских. Оставалось лишь столь глубоко «зашифровать» платеж через запутанные многоступенчатые расчеты. Такие схемы имели высокую себестоимость и оказались доступны, как и раньше, лишь для высоких сановников. Средние и мелкие взяточники спасения от Золотой Рыбки здесь не нашли.
Вскоре отлавливать российских коррупционеров стало своеобразным международным развлечением, в котором соревновались между собой правоохранители несуверенно демократических стран. Поездки туда чиновников из России стали небезопасными даже в исключительно туристических целях.
В целом мздотуризм хоть и явился своего рода отдушиной, поскольку давал возможность получения взяток (без особых перспектив их использования в России), но при этом оказался опасным, неся не только привычный риск тюремного срока, а также совсем неприемлемый риск грабежа и потери здоровья.
Выявились и смежные международные проблемы. Некоторые сложности с взяткополучением, пропорционально вовлеченности ее бюрократии в структуры союзного государства, начались в братской Белоруссии. Тамошний батька быстро смекнул, в чем дело, иллюзий про вредоносность коррупции у него никогда не было. Сворачивая интеграцию с Россией, он ограждал белорусскую бюрократию от нотката. Факт сей не остался незамеченным и вызвал заметный всплеск внутрироссийского национального и регионального сепаратизма.
На Северном Кавказе вновь заговорили об Ичкерии и конфедерации народов Кавказа. Строптивость в отношениях с Москвой стали демонстрировать Татарстан, Башкортостан и Якутия. Среди казаков, поморов и сибиряков ожили разговоры о том, что хоть они и говорят по-русски, но являют собой отдельные этносы и могут прожить и без Кремля.
Независимые Абхазию и Южную Осетию Золотая Рыбка сочла, видимо, частью России, на их территории взятки прекратились. При всем драматизме их отношений с Грузией разрыв с ней перестал восприниматься там однозначно положительно. Это воскресило в Грузии определенные надежды.