– Это что, Чехов тут загибается? Не надо нам таких! Мертвец из Баден-Бадена! Шампанского требует! Икры! Вот ещё не хватало такого позора!
– Мартышки трахались на маминой постели! Чего секретничаете? – подозрительно смотря на нас, говорит дергунчик.
– Хорошее начало для поэмы! Мартышки трахались на маминой постели! Фрич! Запиши! Быстро!
– Я таких стихов не пишу! Я хорошие пишу!
– Хорошие? Он пишет хорошие? Кто это такой?
– Отец Люминий! Каково состояние дел в нашем приходе?
– Граф Ошмёткин! Не много ль пессимизма в столь ранний час?
– Представляете, у нас в Дубовке, где куча разных разваленных и сожжённых пионерских лагерей, в покинутых зданиях с выбитыми стёклами, живут убежавшие из зоопарков, цирков и других присутственных мест, мартышки. Раньше там обитали соболя и нутрии из распущенной меховой фабрики имени Толбовича, но они ушли вверх по реке, их слишком били местные охотники, и они испугались. А мартышкам хоть бы что! Они сильно размножились, заняли многие корпуса, забрались на кухню, обжили их, и теперь предъявляют претензии на всю территорию лагеря! Боюсь, что двинутся на столицу!
– После дождичка – в Чимкент!
– Молчать, Филюрин! Вот они попёрли в столицу! И что? Хремель сияет всеми огнями! А там только этот вечно заплаканный младенец с ведёрком манной каши и его хитрый наставник Квазимодо! Некому защитить древний Блефуску! Мартышки всепроникающи! Они представляют из себя про-бле-му! Слышите? Про-бле-му! Нападают на подводы и почтовые кареты! Посягают на государство! Подтираются флагами и растяжками! Девственницам с ними нет сладу! Или им с девственницами, не знаю уж, как сказать! Ещё там много цыган и туркменов! С этим вообще лафа! Тпру-у! Слышите? Слышите? Это они! Идут! Рокот какой! Мама! Мамочка!
– Что это за крики? Нет, правда!
– Тихо! Мартышки принялись размножаться! Они насилуют циркового слона! Теперь никто не может зайти в пионерский лагерь! Они очень ревнивы! Бежим отсюда! Так страшно жить!
– Ничего себе! Хорошее место для отдыха! Тебя это радует?
– Неплохое! По крайне мере, не скучно!
– Мы идём туда?
– Скорее оттуда!
– Куда, шеф! Куда?
– Туда!
– Миляга! Готовь планеры и крючья для нападения на колумбарий!
– Смерть обезьянам!
Вообще эти двое тоже очень похожи на обезьян, но слава богу, они об этом не знают! Они отваливают от нас и теперь можно сосредоточиться. Ей-богу можно!
– Мы пишем летопись современности, куём надёжные контуры будущего!
– Чуть охладись! Охолони! Ты чо, не видишь, у этой страны нет никакого будущего!
– Знаю! Но на всамом деле, может забыться, забыть об этом, идти к концу с высоко поднятой головой, как оркестр «Титаника», который играл весёлые немецкие марши до конца, до тех по, пока вода не стала заливать их до макушки! Никто не знает, что такое жизнь!
– Никто!