Через минуту девица, оказавшаяся вольной туристкой из санатория лётчиков, подвинула меня на моём ложе. Ну, конечно, хоть она с лётчиками и браталась подобру-поздорову, но сухопёрые бздуны- лётчики мне в подмётки не годились, вы уже поняли, это я учил её теперь летать по-настоящему. На реактивной тяге! Космические баллоны содрогались от мощи моего корабля, устремлённого вверх и к цели! Это счастье для бабы – встретить на своём пути настоящего асса! Асса на «Штуке» с крестами на крыльях! Она оценила мой «Мессер», весь в отметинах боевых побед! Жаль наколок у меня не было, я этого не люблю! К утру все фигуры высшего пилотажа были ей усвоены, и девка летала у меня как вольтижировщица из цирка Дю Солей!
Глава 11
Ганя и другие
Её звали Ганей. Когда я впервые увидел её, то подумал:
«Обычная девушка! Отними зеркальце – упанет в обморок!»
Она была очень умна и даже знала разницу между опоссумом и енотом!
В детстве она была существом любопытным, если не сказать жостче. Она была так наивна, как не бывают наивны даже дети. Однажды мама взяла её в зоопарк, где был тритон черепашка, и девочка, которая так и не дошли до тритона и черепашки, так забодала болтовнёй старого королевского попугая, что тот сошёл с ума и сдох.
Она была в прошлом из хорошей семьи.
Армия Гермафродитов была остановлена под Можальском силами взвода пожарников.
Во время турецкой войны её дед вынес знамя дивизии, обернув его вокруг ног в качестве портянок и трусов. Иного способа спасти дар господень не было! Две дивизии горных егерей в полной амуниции гнались за ним, пытаясь отобрать бесценное знамя! Егерям больше нечем было себя занять, кроме как бегать по горам за сумасшедшими, обмотавшими чресла красной тряпкой. Иного способа спасти знамя в горах не было! Дедушка Гани спас честь дивизии и прославил героизм защитников Моржанска. «Чресла героя»
– Я вижу, мотоциклов у тебя до …! – сказал генерал Коронов, оглядывая поле, усеянное мёртвыми.
Два героя Майората Отчизны Делапутченко и Майофис остались оплакивать безвозвратные потери родины.
Когда она рассказывала мне эту до слёз трогательную историю, я думал: «О если бы честь спасалась обёртыванием вокруг потных ляжек плебеев, всё было бы в мире крайне просто! Но мир не прост! Совсем не прост!»
– Я смою свою вину кровью! – тогда сказал командир потерянного знамени и полка венерал Августин Плоскостопов, разъяряясь и набирая скорость. Он ещё не знал, что знамя чудесным образом уже спасено и лежит в валенке матроса Кожевника, бежавшего рядышком, а не в заднем проходе Мичмана Хрюкина, как привиделось опечаленному венераллиссимусу, – Я должен претерпеть от партии и народа! Пусть это будет наградой мне за мои прегрешения пред богом!
И горящий куст прошёл пред ним на задних лапах!
Ганя чтила своих героических предков. И рассказывала мне непрерывно байки из фронтовой жизни,