С дядей Витей выпивали сыновья покойного – Ленька и Сенька, а тетя Света, вдова дяди Сережи, сердито приговаривала: «Виктор, ты бы хоть закусывал, не ровен час, под стол свалишься, а тебе еще гроб нести». Поминать в Егорьевске частенько начинали задолго до выноса тела из дому – такой был обычай: вроде как покойник тоже принимает участие в совместной выпивке. Бывало, дня по три-четыре так и пили, и спали вокруг гроба…
В Егорьевске по пьянке убивали часто, и заканчивались такие истории традиционно: душегубец – как правило, родственник, сосед или приятель угробленного – оплачивал похороны и поминки. Иногда еще и отпевание в церкви, если убиенный не был совсем уж вдребадан, и отец Василий из собора Александра Невского разрешал отпеть раба Божия.
По-соседски дяде Вите сделали скидку – в качестве выпивки допускалась самогонка, и тетя Рая, сожительница дяди Вити, варила ее денно и нощно: на день похорон, на опохмелку, на девять дней… «Сколько убытку из-за тебя, алкаша, – выговаривала она понурому дяде Вите. – Лучше б Серега тебя убил, или в тюрьму тебя посадили, какой с тебя прок». Кроме тети Раи, больше никто не упрекал дядю Витю. Ну, выпимши были мужики, известное дело, праздник…
Милиция приветствовала «мировые соглашения» между сторонами: уж слишком ужасающей была статистика преступности в социалистическом Егорьевске, городе красных ткачих и не менее красных станкостроителей. К середине восьмидесятых годов восемь тысяч особей мужского пола или уже имели «ходку» в места не столь отдаленные, или пребывали там в настоящий момент. То есть – практически все взрослое мужское население, едва ли не поголовно, было знакомо с зоной не понаслышке. Ведь из шестидесяти тысяч жителей три четверти были женщины, главным образом – старухи.
Глава третья
Бабушка жила долго, упрямо, и у Алексея выработалось своего рода поверье: пока она жива, с ним все будет только хорошо. Иначе и быть не может, раз старушка внушала это ему с самого детства!
В 17 лет Матушкин поступил в Московский авиационный институт, закончил его – правда, не с отличием, но с вполне достойными оценками. Приехал к бабушке, хвастал дипломом. «Это ты что же теперь, летчиком будешь?» – в который раз интересовалась она.
Алексей тушевался… Ну как объяснить ей, что он всего-навсего будет сидеть в конструкторско-технологическом бюро и получать невесть какую зарплату непонятно за что?
Но и эта невеселая перспектива вскоре стала представляться ему чуть ли не Парнасом, да еще и с Олимпом вкупе: работы по специальности для Матушкина не нашлось. Бывшие однокурсники Алексея давным-давно торговали на рынке, ездили «челноками» в Турцию и Эмираты, а кое-кто, удачно женившись, уже