Полицеймейстер ещё сильнее расхохотался, от чего ухватившись за живот, сквозь смех сказал:
– Ох, Марфуша, какая там невинность, ведь мы с тобой как двадцать лет вместе, а сыну нашему пятнадцатый год пошёл. Ох-ха-ха-ха…
И отдышавшись, и просмеявшись, продолжил говорить:
– Ты неправильно меня поняла. Да, это не из-за повышения. Просто мне сам его высочество дал личное, индивидуальное, сверхсекретное задание. А это значит, что сам король, доверяет мне и никакой успех с этим не сравниться.
– Ой, прости меня дуру, а я уж думала, что всё, надоела я тебе, – засмущавшись, извинялась Марфа.
После столь познавательного завтрака, Григорий Ятом привёл себя в порядок и пошёл исполнять свой долг, то есть административную, соответственно, должность.
Он спустился в лифте, в подземный гараж, где уселся в свой скромный автомобиль. Вскоре кликнуло зажигание и автомобиль плавно тронувшись, поехал.
Проколесив не малое расстояние, полицеймейстер остановился у морга, центральной больницы. Его лицо весьма резко изменилось. Ему показалось, что время внезапно стало останавливаться и он, косясь по сторонам, где блуждал серый мрак; среди сухих деревьев и кустов, с неубранным газоном и лавками облезлых от дождей, всё ближе и ближе подходил к не столь приветливой двери. И только он ухватился за дверную ручку, как вдруг раздался звериное рычание и крик людей. Григорий в миг очутился в нутрии, где перед ним предстал сотрудник в белом халате и еле удерживал на поводке озверевшего бульдога. А неподалёку менжевался129 хорошо одетый господин. Рядом прыгал и кричал жутковатый на вид человек.
– Ну что вы маетесь? – Крикнул полицеймейстер. – Уведите с-собаку!
Но как не пытались увести озверевшего пса, он не в какую не поддавался, а лишь ещё сильней зверел. Тут полицеймейстер заметил, что одичавший пёс, рвётся именно на господина, у которого от испуга выпал монокль130. Тогда он, проскочив через всех и добравшись до этого господина, тут же уволок его в первую попавшуюся комнату, где, сразу же прикрыв дверь крикнул в коридор:
– Уводите собаку!
Зверь продолжал лаять и рычать.
– Хм… – Произнёс господин, с моноклем обращая внимание Григория на себя.
Полицеймейстер, обратил с вой взгляд на господина и тут же в его ноздри проник зловонный запах. Господин взглядом указал влево, где чуть ли не повсюду лежали мертвецы. Их бледные лица смотрели в потолок, а тела, накрытые белыми простынями. Тишина. В буквальном смысле этого слова, мёртвая тишина обрушилась в комнату. Запах всю глубже и глубже проникал в ноздри полицеймейстера, и ему казалось, что этот запах проник в полость рта. Его лицо сморщилось, а рот наполнился слюнною. Почему-то он косо взглянул на господина и забыв про зверя, вышел из комнаты.
Зверя уже не было, да и коридор был тоже пуст. Он быстрым шагом направился