– Что с тобой, Хана? – тихо спросил папа. – Неприятности?
Это было время, когда неприятности ждали все – когда угодно, где угодно, откуда угодно и с кем угодно. В то время, о котором идёт речь, жить без неприятностей было не то, что непривычно, а как-то даже неудобно перед остальными. Что значит, у меня нет цурес?! У всех есть – горе, беда, несчастье, а у меня их нет? Быть такого не может! Даже неприлично как-то… В городе жила Тревога, а по улицам, дворам и подъездам ходил Страх. Все ждаличего-то плохого. И ничто не спасало людей от этих предчувствий – ни замки', ни цепочки, ни крючки, ни засовы, ни слова успокоения, ни песни любви, ни колыбельные. Беде, как и смерти, не нужны ни окна, ни двери. И беда входила внезапно, сквозь стены, когда её никто не ждал.
– Кажется, я убила одного человека… – призналась Хана мужу.
– Как убила?.. – оторопел он.
– Своими руками. Во время операции. Человек умер прямо на операционном столе. Это не первая смерть в моей практике. Но этот, кажется, чей-то племянник.
– Вот, чёрт! – вырвалось у Леонида Матвеевича.
– Не чертыхайся.
– Всё так серьезно?
– Нашему Главному уже оттуда звонили- ответила Хана. – Спрашивали обо мне…
– И что он сказал?
– Что я опытный хирург…
– Так оно и есть! – воскликнул Леонид Матвеевич, чтобы поддержать жену.
– Тише! В данном случае мой опыт сыграл со мной злую шутку. Если я – опытный врач, то как могла допустить такое!..
– Ты не виновата! Это могло случиться с каждым!
– Могло, – согласилась Хана. – Только не со мной. У нас дети, Лёня… Хотя я сделала всё, что смогла. У него был рак последней стадии.
С веранды доносился патефонный голос Петра Лещенко:
– Скажите, почему,
Нас с вами разлучили?
Зачем навек ушли
Вы от меня?..
Под это взрослое танго танцевали дети, а руководила ими Сара Соломоновна.
…Ведь знаю я,
Что вы меня любили.
Но вы ушли.
Скажите, почему?..
– Отнеси мороженое детям, – попросила Анна. – Оно в леднике. А я переоденусь, и мы привезём подарок для Евы. Ключ от сарая у тебя?
– Да, – ответил Леонид Матвеевич. – Девочка ждёт с утра.
– Ты ей сказал?! – испугалась Хана.
– Что ты! Это же сюрприз, – успокоил он её. – Ты купила тот самый, который мы видели на витрине?
– Тот самый… – В библейских глазах жены стояла печаль.
– Прошу тебя, успокойся. Если, не дай, Бог, что-то, – я приложу все силы…
И Хана поняла, где и у кого Лёня попросит эти силы. Она крепко поцеловала его в бритую щёку и прошла в их комнату.
…После танцев наступила пора десерта.
Каждому гостю досталось по три цветных весёлых шарика мороженного – белый, тёмно-коричневый и ярко-оранжевый, словно шарики от пинг-понга.
– Не спешите! – говорила детям тётя Лиля-Большая, вновь дежурившая на веранде. – Держите во рту, пока не растает – так вкуснее! Марик, кому я говорю?