Мы ещё немного посидели, выпили, и Борька велел линять нам на бич-вокзал и как можно скорее уезжать: «Они пока не будут искать вас на автовокзале, потому что сейчас ещё думают, что вы местные, и будут вычислять вас в городе. За меня не беспок, хуже бывало, я сейчас смотаюсь к кой-кому в городе, и эти быки завтра, если не сегодня, сами приползут с извинениями. Ну всё, мужики, забегайте, когда-нибудь, ну а если не получится, то я в обиде не буду.
Мы уехали на Колымскую ГЭС и Борьку больше не встречали. Узнав о его жизни больше, а его самого лучше, мы и жалели его и завидовали ему. Он был хорошим парнем, со своей дорогой в жизни, своей судьбой, и он был просто один из нас. Удачи тебе, Борька! Это было в Магадане в 1973 го.
Вещий сон, «Мой остров»…
Чем я становлюсь старше, тем чаще мне начинают сниться странные сны. Это, наверное, от того, что с годами я невольно начинаю жить воспоминаниями о прошлом, о молодости. Воспоминания о том, что искал, находил, а потом без сожаления оставлял, теряя навсегда. Это были и места, люди, и какие-то события, в которых я становился или невольным участником, или, наоборот, инициатором.
Я не верю тем людям, которые говорят, что ничего не хотели бы изменить в своей прошлой жизни, человеку свойственно ошибаться, и чем дольше он живёт, тем больше совершает ошибок. Но ни один человек не захочет признаться в своих прошлых прегрешениях, как и в своей настоящей или мнимой святости, во-первых, из-за боязни осуждения, во-вторых, из-за боязни разрушить миф о своей исключительности, даже в собственных глазах.
Возможно, что меня тревожат сновидения, из-за моей неправедной прошлой жизни, а сейчас пришло желание и пора искупления, очищения и исповеди? Но то, что я жил, как все, возможно, и есть тот грех по отношению к самому себе, может быть, нужно было жить как-то иначе? Может быть, мне нужно было уйти подальше от мирской суеты и соблазнов, в какой-нибудь глухой монастырь или, наоборот, остаться в самом глухом месте, куда заносила меня судьба. Я склоняюсь ко второму, потому что мне снятся не церкви, монастыри да скиты, а снятся острова в Охотском море и дремучая тайга Якутии и Эвенкии, и Туруханска.
Я прошёл мимо всего, я прошляпил то место, где мне было суждено жить, состариться и умереть. Страшно перестать чувствовать почву под ногами, страшно потерять свой остров, если ты оставил там душу. Но пока я жив, а вечно плакаться, ни самому себе и ни кому другому, в «жилетку», не будешь, а значит, нужно жить и дальше, живя воспоминаниями, сожалениями и пусть не розовыми, но снами. Так устроен человек, и переходом от слёз к смеху никого не удивишь.
Мне как-то уже снился похожий сон, накануне обещанного кликушами и мнимыми оракулами Апокалипсиса, в котором я жил в хижине,