– И как мы это поймем? – интересуюсь я.
– Узнаем, кто ты.
Я не опускаюсь до ехидного: «Угу. А вот это, конечно, задачка элементарная». Мой маленький друг никогда не болтает просто так. Если уж Йоэл начал говорить, это значит, что у него есть план.
План моего друга выглядит как обычная цифровая камера с чувствительным объективом, которую он притащил с собой. И полчаса спустя я удостаиваюсь своей первой посмертной фотосессии.
– Чертова кепка, – бурчит мальчишка, подыскивая подходящий ракурс. – Если б ее можно было снять…
Мы находим удобное место прямо напротив проектора, позволяющего мне выглядеть почетче, – не с первой попытки, ведь нужно еще учитывать направление солнца. Йоэл долго сражается с режимами съемки. Но даже когда все продумано и настроено, остается еще одно досадное неудобство.
Моя идиотская красная кепка.
Я задираю подбородок повыше, впервые полностью открывая другу лицо. Замираю.
– Забей, – смеется Йоэл. – Камера сама уберет помехи. И можешь улыбнуться, если что.
Я не особенно умею улыбаться. Но ради друга все-таки пытаюсь. На снимке эта гримаса выглядит довольно угрожающей.
Склонившись над плечом Йоэла, я с удивлением вглядываюсь в экранчик фотокамеры.
Хочу, чтоб вы понимали: в отличие от призраков прошлого, я все-таки отражаюсь в воде и зеркалах. Так что я примерно знаю, как выгляжу, – только примерно, потому что предпочитаю не смотреть. Но с фотографий Йоэла на меня глядит незнакомец.
– А ты старше, чем я думал, – удивляется мой друг. – Почему-то считал, что тебе лет двадцать.
– Может, я просто плохо выглядел? Ну, я же все-таки отчего-то умер.
– Может… – с сомнением бормочет Йоэл.
У меня худое, скорее тридцатилетнее уже лицо с торчащими скулами и впалыми щеками. Бесцветные то ли от искажений, то ли просто от природы глаза. Не слишком мужественный подбородок. Ничем особо не примечательный нос. Вечная – в самом прямом смысле этого слова – легкая небритость. Оттенок нескольких выбившихся из-под кепки прядей совершенно не поддается определению.
– Ты уверен, что меня вообще можно найти?
– Скажи спасибо, что родился не в Токио, – фыркает Йоэл.
– Спасибо, – задумчиво говорю я.
На самом деле, я уже совершенно уверен, что моему маленькому другу ничего не удастся обнаружить. Но я просто не могу произнести это вслух.
С Аннели, конечно, о таких вещах болтать легче. Любое существо становится тебе ближе, если вы одинаково преломляете свет.
– Ненастоящий? – смеется она. – Это с чего бы?
– Потому что это все объясняет, – спокойно продолжаю я. – Йоэл сам мне говорил… Самое простое решение всегда самое верное.
– Ты с ним-то об этом