– Ну нет, Рек, – сказал он вслух. – Ты это брось.
Он укрыл ее и вернулся к похлебке. «Готовься к худшему, – сказал он себе. – Проснувшись, она обвинит тебя в том, что ты воспользовался ее слабостью, и выцарапает тебе глаза».
Он завернулся в плащ и улегся перед огнем. На полу теперь стало теплее. Он подбросил дров в огонь, положил голову на руку и стал смотреть, как кружат, скачут и изгибаются огненные танцовщицы.
Скоро он уснул.
Разбудил его запах поджаренной ветчины. В хижине было тепло, а его левая рука опухла и затекла. Рек потянулся, застонал и сел. Девушки нигде не было. Потом открылась дверь, и она вошла, стряхивая снег с полушубка.
– Ходила посмотреть на лошадь. Есть будешь?
– Да. Который час?
– Солнце часа три как взошло. Снег почти перестал.
Он распрямил свое ноющее тело. Спина совсем онемела.
– Слишком долго я спал на мягких постелях в Дренане.
– И брюшко у тебя оттого же.
– Брюшко? У меня просто позвоночник так выгнут. И мышцы расслаблены. Ну ладно, пускай брюшко. Еще пару дней такой жизни – и оно сойдет.
– Не сомневаюсь. Однако нам повезло, что мы нашли это место.
– Да.
Она перевернула ветчину, и разговор умолк. Рек почувствовал неловкость и заговорил – одновременно с ней.
– Смешно, – сказала она.
– Вкусно пахнет, – сказал он.
– Вот что… я хотела сказать тебе спасибо. Ну, вот и сказала.
– Не за что. Почему бы нам не начать сызнова, как будто мы только что встретились? Меня зовут Рек. – Он протянул ей руку.
– Вирэ, – сказала она, сжав ему запястье на воинский манер.
– Очень приятно. И что же привело тебя в Гравенский лес, Вирэ?
– Не твое дело, – отрезала она.
– Я думал, мы начали сызнова.
– Ну, извини. Мне не так-то просто болтать с тобой по-приятельски – ты мне не слишком нравишься.
– Как можно так говорить? Мы и десяти слов друг с другом не сказали. Слишком рано судить, нравится тебе человек или нет.
– Я таких, как ты, знаю. – Она ловко разложила ветчину по двум тарелкам и подала одну Реку. – Заносчивые. Думаете, что боги, сотворив вас, сделали миру подарок. Порхаете себе, как вольные пташки.
– Ну и что в этом плохого? Совершенных людей не бывает. Да, я стараюсь получить от жизни радость – она ведь у меня одна.
– Вот из-за таких, как ты, страна и гибнет. Из-за таких вот беззаботных, живущих только нынешним днем. Из-за жадных и себялюбивых. А ведь когда-то мы были великим народом.
– Чушь. Мы были завоевателями и всем навязывали дренайские законы. Чума бы взяла такое величие!
– Ничего плохого в этом не было! Народы, завоеванные нами, процветали – так или нет? Мы строили школы, больницы, дороги. Мы поощряли торговлю и несли миру правосудие.
– Тогда тебе незачем так расстраиваться. Теперь правосудие миру будут нести надиры. Единственная