– Потом они все сели на ковер вокруг расстеленного на нем матраца и смотрели, как я была сначала с Зохиным… ты не представляешь себе, С., как все это меня возбуждало… Я хотела, чтобы это продолжалось еще и еще… Мне казалось, что после каждого мужчины, который все это делал со мной, я становлюсь ближе к тем ощущениям, которые были у меня всего один лишь раз… первый раз, когда Зохин взял меня силой… Наверно, я ненормальная, раз меня не удовлетворяет один мужчина… Или мне нужно это делать в необычных местах… Зохин говорит, что это нормально.
– Но зачем ты все это делаешь? Тебе нравится это?
– А ты попробуй, тогда и узнаешь…
И тогда я поняла, что подсознательно всегда ждала этого приглашения. Я была счастлива, когда Л. предложила мне составить ей компанию.
– Но ты не дорассказала, чем у вас все закончилось? Я же вижу, что тебе сейчас плохо…
– Мне стало плохо уже поздно вечером, когда из меня стало выходить вино… Но и это, конечно, не самое главное. Понимаешь… – она склонила голову набок и вдруг замолчала, хитро сощурив теперь уже ставшие усталыми, глаза. – Тебе еще рано об этом знать, я тебе лучше потом расскажу, что они со мной делали потом, хорошо?
У меня от этих разговоров закружилась голова и мне захотелось оказаться на матраце вместо Л.
А потом в ее жизни появился этот человек, Дмитрий. Он был старше нее на две жизни. И познакомился он с ней на улице. Она шла, а он ехал на своей машине. Все произошло как в кино. Он предложил подвезти ее, и она спокойно села к нему в машину.»
Из дневника Норы И.
«И тогда я снова не выдержала и спросила: неужели во всем интернате на нашлось ни одного взрослого человека, который бы положил конец этому разврату? На что Соня ответила мне (причем, так, словно речь шла не о романе, а о действительных, реальных событиях):
– Видишь ли, воспитательница, которая были приставлена к нашему классу, находилась в зависимости от Зохина, как и все остальные… Дело в том, что он принимал на работу людей, оказавшихся на грани нищеты, отчаявшихся, согласных на любую работу, лишь бы регулярно платили деньги. Кроме того, он разработал систему пайков. Зохин – это вообще голова. Он знал, как потрафить своим подчиненным и придумал выдавать им в конце каждой рабочей недели пайки с крупами, маслом и мясом. Он специально заключил договора с каким-то фермерским хозяйством и на льготных условиях имел от него дешевое мясо и масло…
– Но что за льготные условия? С какой стати фермеру отдавать свою продукцию по дешевке?
– Да потому что у этого фермера в интернате содержались трое его детей, на полном, так сказать, пансионе, хотя юридически прав на это не имели… Зохин знал, с кого что взять и как это правильно оформить. Поэтому-то у него все по струночке и ходили…
Соня забылась. Она, сказав «к НАШЕМУ классу», тем самым полностью расписалась в автобиографичности