Барбер, которого после упоминания о «прадедушке» сильно подмывало устроить допрос господину Бодесу, не решился возразить и кивнул. Тем более, что перед ним стояла жареная индейка. Стояла и остывала. Поэтому Барбер немедленно запустил в неё лапы.
– Да, конечно. – также кивнул Хрюн.
– Как Вы оказались на краю моего леса, ммм….. господин Мартелл?
– Зовите меня лучше Хрюнвальд, или Хрюн, господин Бодес. Барбер сказал, что в вашем мире «господин Мартелл» – практически смертный приговор.
– Вы правы, у людей с фамилией Мартелл шанс оказаться на плахе намного выше, чем у прочих. Хрюнвальд – тоже имя прославленное Мартеллами, давайте остановимся на Хрюне. – Бодес вздохнул. – Расскажите мне свою историю, Хрюн.
Глава 5 «Глава о вопросах и немного об ответах»
Пока Хрюн излагал обстоятельства и хронологию его появления здесь, господин Бодес молчал, ни разу не перебив вопросом. Хотя вопросы вряд ли требовались. Рассказ Хрюна напоминал доклад опытного офицера. Пару раз господин Бодес улыбнулся. Когда Хрюн дошёл до встречи с вороном, хозяин башни жестом остановил его.
– Дальнейшее мне известно. Я бы хотел еще узнать всё о жизни Ваших родителей и Вашей в том мире, но боюсь, это отнимет очень много времени. Если бы Вы не отказали мне, я мог бы считать Вашу память напрямую. Вы ведь не боитесь?
Следует отдать должное Хрюнвальду. Он очень быстро соображал и да, он почему-то совершенно не боялся этого человека. Хотя узнай он мир, в котором ему довелось оказаться, получше, он бы выяснил, что девять из десяти местных жителей, выбирая между общением с господином Бодесом и бассейном с крокодилами, остановились бы на бассейне. Искренне полагая, что потеря конечности лучше потери разума. Хрюнвальд же только спросил:– Больно будет?
Клод Бодес снова улыбнулся. Вероятно реакция Хрюна поставила точку в каком-то внутреннем споре мага с самим собой: – Из побочных реакций будет кратковременная потеря в пространстве и небольшое головокружение, пройдёт в течение минуты.
– Хорошо. Что нужно делать?
– Ничего не нужно, – Бодес вдруг посерьёзнел.– Расслабьтесь и посмотрите мне в глаза.
И комната заверте………..
Когда к Хрюну вернулась ясность мысли, ну или некое подобие ясности, он первым делом проверил, всё ли, должное оставаться внутри человека до поры до времени, осталось именно внутри. И успокоенно выдохнул, обнаружив штаны чистыми, а скатерть по-прежнему белоснежной. Комната снова стала статичной. Из звуков доносилось лишь булькание.
Это Барбер наливал себе неизвестно какой по счёту бокал вина. Вероятно трезвость он почитал смертным грехом и доводить себя до такого греха не собирался. Он уже начал икать, и теперь, рассудив как опытный гомеопат, что подобное лечится подобным, вином же пытался икоту унять. Получалось не очень.
Клод