– Вот как? – поднял бровь майор. – Что ж, это меняет дело. Выходит, Ибрагим-хан сжёг мосты?
– Выходит, что так. Вряд ли персияне это ему простят. К тому же Шуша хорошо укреплена. От неё всего восемьдесят вёрст до границы с Персией. С другой стороны, персиянам удобно использовать эту крепость для концентрации войск в случае похода на Грузию. Известно, что такие планы уже вынашиваются. Посему Ибрагим-хан просит его сиятельство князя Цицианова оказать ему помощь войсками, а также принять Карабаг в российское подданство.
– Не дурно, – только и сказал майор. Спохватившись, уточнил: – Меня, полагаю, уполномочили вести переговоры?
– Можно и так сказать, – ответил шеф уклончиво.
Поднялся, подошёл к столу. Взяв два запечатанных письма, вернулся с ними в кресло. Протянув Лисаневичу первый, более увесистый пакет, сказал:
– Здесь проект трактата о вступлении в российское подданство и личное послание Ибрагим-хану от его сиятельства. Отвезёте в Шушу и передадите из рук в руки. – Затем протянул второй конверт, поменьше. – А здесь предписание вам от главнокомандующего. Извольте ознакомиться.
Пока майор читал, Карягин тихо сидел в кресле, не говоря ни слова. Закончив, Дмитрий взглянул на шефа.
– Вопросы есть? – поинтересовался полковник.
– Я поеду один?
– Возьмите Джораева. Он языки знает. Выделю вам казаков для сопровождения. Ещё вопросы?
Вопросов больше не было. В предписании князя всё изложено чётко и в подробностях. Главное, что Лисаневич едет не просто курьером или посредником в переговорах – отдал письмо, привёз ответное и всё на этом. Нет, он должен досконально изучить фортификацию Шушинской крепости. Выяснить, способен ли хан доставлять продовольствие на пятьсот человек и возможно ли наладить туда проезд арбами.
Судя по всему, Цицианов был настолько уверен в неминуемом подписании трактата, что во всю строил планы по размещению в Шуше русского гарнизона.
14 февраля 1805 года
Карабагское ханство, Шуша, Ганжинская дорога
Родители Никия Джораева когда-то жили в Карабаге. Нужда заставила их бежать. Обосновались в Грузии, но всегда помнили о своих корнях, и память эту вместе с любовью к родине передали сыну. Теперь Джораев, грузинский дворянин армянского происхождения, рассказывал майору Лисаневичу о родном крае и о Шуше:
– …Не армянское это название – Карабаг. Татары так прозвали. Означает «Чёрный сад», слушай. Какой же он чёрный? Ты летом его видел, да? Всегда Хамсой или Арцахом звался. Хамса – это пять. Союз пяти меликов. Братство хамсы. – Джораев помолчал, нервно дёргая повод лошади. Потом с грустью в голосе произнёс: – Было братство… пока иноплеменники не явились. Они уже везде хозяйничали.