Преступление и наказание в России раннего Нового времени. Нэнси Шилдс Коллманн

досудебного расследования убийства… с одной стороны, оценивали свои действия с позиции верности короне, государству и закону, а с другой – с точки зрения общности политических интересов с интересами прихода, региона или графства… Если их поведение представляется непредсказуемым, неэффективным, бесчестным или даже откровенно коррумпированным, то нужно признать, что закон и исполнявшие его агенты в равной степени существовали как в качестве ресурса для реализации права на обращение в суд, так и в качестве его ограничителя». Малкольм Гриншилдс делает похожее наблюдение в отношении раннемодерной Франции: наиболее «эффективная и многочисленная сила, поддерживавшая правопорядок, была неофициальной, ее расследования и преследования были спонтанны. Потому порядок в южной Оверни в конечном счете зависел от самих широких слоев населения»[187].

      В европейских городах XVI века система взаимоотношений власти и общества была устроена сходным образом. Изучая Вюртемберг, Р.В. Скрибнер замечает, что «силы принуждения, которыми располагали правители округов, были довольно скудными». С одним или двумя полицейскими чиновниками, находившимися в распоряжении губернатора, «охрана правопорядка в основном держалась на сотрудничестве с местным сообществом». Напоминание жителям об их клятве верности государству работало лишь до определенной степени: население воздерживалось от поддержки власти, когда это было в его интересах. Люди скрывались от вызова в суд, сопротивлялись аресту, избегали чиновников и даже нападали на них. В конечном счете Скрибнер заключает, что «организация охраны правопорядка на территории государства зависела от достижения консенсуса с ее жителями, хотя нередко их согласие носило условный характер и на него шли крайне неохотно». Делегируя полицейские функции местному населению, государство раннего Нового времени ослабляло свой контроль на местах[188].

      Подобные трудности местного управления в Англии, Франции и Германских землях находили свои параллели в России. В этой главе мы рассмотрим взаимодействия локальных сообществ с судебными чиновниками на ранних этапах ведения уголовного дела: составления челобитных, проведения арестов и содержания обвиняемых под стражей.

      Возбуждение уголовного дела и арест

      Как и в Европе раннего Нового времени, уголовные дела в Московском царстве возбуждались по инициативе потерпевшей стороны, редко самим государством. Один иностранный наблюдатель около 1671 года утверждал, что «если случится убийство, а никто не преследует убийцу, то законы молчат». В случае преступлений губной компетенции дело начиналось, если были должным образом предъявлены доказательства; после этого за расследование брался суд. В случае с тягчайшими преступлениями дела могли возбуждаться самим государством, активно боровшимся с участниками народных движений, раскольниками и т. п. Но и по этим преступлениям следствие могло начаться с частного обвинения,