– Слава, слава, слава!
– Слово предоставляется Спириной от компартии.
– Депутат Ляшка-Букашка психически нездоровый человек. Я предлагаю обязать депутата Ляшку-Букашку пройти обследование, пусть врачи посмотрят и определят, может ли больной человек быть депутатом нашего парламента? Он шизофреник. Весь мир смеется над ним и его бредовыми идеями. Никакой он не руководитель и Радикальная партия не в его подчинении, это его бредовые идеи. Это партия Коломойши.
Депутат Ляшка-Букашка начал волноваться, а когда Ляшка-Букашка волновался, он начинал пританцовывать, поднимать руки выше головы и аплодировать. Но в этот раз он просто выбежал к трибуне.
– Депутат Ляшка-Букашка, вам же слово не давали, – посетовал председательствующий.
– Шо? Я сам себе предоставил. Почему компартия, враг украинского народа до сих пор заседают в парламенте и не голосуют против террористов, а пребывают в союзе с ими? Ты, Симоненко, сволочь, сидишь тихо рядом с бабой в обнимку, сунув голову ей под сиську, а голосуешь «против». Тебя надо мочить, мочить и еще раз мочить. Партия, моя партия, радикальная партия давно зарегистрировала закон о запрете компартии. Я вас спрашиваю, депутаты, почему этот закон не принят всей радой? Шо вы робыты? Они же голосуют «против». А как я себя чуйствую, не ваше дило, баба. Была бы ты мужиком, да еще молодым, я бы тебе показал, какой я больной. Я када вижу то место, шо у тебя там, места себе не нахожу.
Тут поднял руку депутат Гайда (собака).
– У мене вопрос к министру обороны. Почему до сих пор терро не ликидированы?
– Почему? – заревел зал.
Генерал Полдурак опустил голову.
– Ты там, на передовой, бываешь, Полдурак?
– Не видали, – крякнула маска.
– Не бывает, – сказала вторая маска членораздельно.
– Долой этого енерала, – потребовала третья маска, клацая затвором.
Депутаты опустили головы. Кто-то негромко потребовал перерыва…в срочном порядке.
– Тувалеты законопачены, – виновато произнес председатель.
– Тогда в женский.
– Женский