Украина скаче. Том II. Василий Варга

и отвозить Коломойше, этому жиду поганому, который платил за каждую голову по десять тысяч долларов.

      – Увести, надеть наручники и в подвал.

      Мельничук, молча, сложил крест-накрест руки, чтобы удобнее было набросить наручники, слегка улыбнулся и пошел между двух солдат, вооруженных автоматами, по направлению к подвалу, где содержались опасные преступники.

      По пути в погреб у него сразу же созрел план. Он пойдет на мировую с новой властью, возьмет взвод и начнет воевать с бойцами Коломойши. Эта мысль его так согревала, что он даже был рад такому развитию событий. Какая разница, с кем воевать и где воевать, лишь бы деньги платили.

      – Ну, что вояка? – спросил Соколов бойца, которому сделали небольшую санобработку, и он уже стал приходить в себя, но все еще сплевывал кровь и вытирал нос рукавом гимнастерки. – Довоевался?

      Он достал белую салфетку, подошел и вытер ему лицо, измазанное кровью.

      – Я вас расстреливать не буду, а отправлю домой.

      Бойцы загудели: не могет быть!

      – Может, может, мы не убийцы. Это вас заставили быть убийцами. Пусть каждый вспомнит, сколько он убил безоружных женщин и детей. За что? Что они вам плохого сделали? На деньги позарились? Сейчас каждый из вас подойдет и назовет номер телефона своих родителей, я их буду вызывать. Пусть приезжают, забирают вас, вояк негодных.

      Все пленные были уроженцами Львова, Ивано-Франковска и Тернополя, сыновья родителей нацистов. Если брала трубку мать, она сквозь слезы долго допытывалась, кто это, не ложный ли вызов. Как можно, чтобы москаль был человеком, ить москали это звери, а не люди.

      – Боец, Хвост! Подойди, поговори с мамой. Она не верит, что ты жив.

      – Матка, пся крев, есм Станислав, дуй за мной, а то москали меня послезавтра расстреляют.

      – Никто тебя не расстреляет, а вот если второй раз попадешься, не пощадим.

      22

      Победа над карателями вдохновила бойцов народного ополчения, вселила в них надежду, что они не зря рискуют своими жизнями ради свободы, ради будущего своих детей, внуков и правнуков. Появилась уверенность в том, что они могут воевать на полях сражений не хуже, а лучше бандеровцев, на стороне которых Америка и вся западная Европа.